Сны в ожидании зла (СИ)

Квартира встретила его тишиной. Почему-то Вики не было. Возможно, она просто уже спала, ведь он вернулся достаточно поздно. Макс прошёл на кухню. Бросил ключи от машины и квартиры на стол. Некоторое время поизучал содержимое холодильника. Потом извлек из него нехитрые ингредиенты для бутерброда и поставил чайник на плиту. Совершив все эти простые приготовления к вечерней трапезе, он оставил бутерброды на столе и прошёл в гостиную, затем заглянул в спальню. Вики не было дома. Не было и всё тут. Не было даже никакой записки, объясняющей её отсутствие. Впрочем, Виктория никогда не писала ему записок. Так делала Вероника. «Странно, — подумал Макс, — а ведь она и не звонила мне сегодня. Я тоже ей не звонил. Надо бы позвонить». Он извлек телефон из кармана и набрал номер Вики. Через несколько секунд механический голос произнёс: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Хмыкнув и не став слушать тоже самое, но на английском, Макс выключил свой телефон. Вернувшись на кухню он взял бутерброды, а вот чай пить расхотелось. Зато в холодильнике обнаружилась пара банок пива. Прихватив всё это он перебрался в комнату.

В комнате он лег на диван. Нашел пульт и включил телевизор. Чудо техники явило ему видеоклип Милен Фармер на песню «Je te rends ton amor». Макс уже было собирался переключиться на другой канал, но песня зацепила. Он поедал бутерброды и прихлебывал пиво. Странная готичная история разворачивалась под сопровождение очень красивой песни. Что-то ему опять напомнило о Фадеевой. Да, точно. Она очень любила песни Милен Фармер. Макс вспомнил, что она могла слушать её песни часами. «А ещё она любила слушать твои песни», — проснулся, вернее сказать вышел из ступора, внутренний голос. Некоторое время этот противненький голосок помолчал, а затем продолжил: «Однако, больше всего она любит слушать KORN. Ну, конечно, права она. У них звук-то в несколько раз покруче, чем у твоей команды будет. И бас у них звучит так, что дух захватывает…» Словно испугавшись чего-то внутренний голос поперхнулся и поспешно прибавил: «Ты тоже вполне круто на басу играешь, честно-честно». Странно, но этот голос назвать внутренним можно было лишь с очень большой натяжкой. Более всего этот голосок напоминал какого-то редкого паразита, прочно засевшего где-то в глубинах бессознательного и периодически показывающегося на поверхности сознания. Обычно его появление предвещало какие-нибудь мерзкие проблемы. И это-то Александровскому и не нравилось. А ещё ему не нравилось, что последнее время он стал слишком часто вспоминать Фадееву. Это было хуже всего. После клипа Милен Фармер началась какая-то дурацкая реклама. Макс поспешно переключился на другой канал. Реклама. Дальше. Снова реклама. Казалось, все каналы просто сговорились и показывали рекламу одновременно. Хлебнув пивка, Макс следил за полуобнажённой красоткой, томно жующей шоколад. Он потянулся к тарелке с бутербродами. Пусто. Она даже не заметил, как он исчезли. Макс нехотя поднялся, взял тарелку и пошёл на кухню, чтобы сделать ещё пару бутербродов. Когда он щелкнул выключателем, и яркий свет залил пространство идеально отремонтированной кухни, Макс увидел то, от чего пальцы мгновенно разжались, и тарелка выскользнула на пол. Несколько серо-чёрных теней бросились по углам. «Так», — сказал Макс, зажмурившись и вновь открыв глаза. Тени не исчезли, они так и жались по углам. «Пива я выпил не много. Хотя жара, могло и вставить конкретно, — размышлял Макс, — но это слишком». Да, это было и правда слишком. Вот вы что бы подумали, обнаружив на собственной кухне серые разбегающиеся по углам тени? Вы решили бы, что так оно и должно быть? Или у вас есть другие версии? Только честно, а? Безумие, правда? В первую секунду Макс решил, что рехнулся от жары. А что, с кем не бывает? Когда каждый день жара под сорок градусов, всякое может приключиться и безумие в том числе. Но жара тут была явно не причём. Пиво тоже. Эти серые тени не были галлюцинациями. Они реально существовали. Они были вне зависимости от того, что Макс о них думал. Невнятный шорох смешивался со звуками работающего телевизора, доносившимися их комнаты. Макс забыл зачем он пришел на кухню. Напрягая мозг, он размышлял, но ничего путного в голову не приходило. По крайней мере есть ему больше не хотелось. Совершенно. Прихватив из холодильника последние две банки пива, Макс вернулся в гостиную, стараясь не оглядываться. Свет на кухне он выключать не стал. Увы, вечерок был под стать дурацкому дню. Телевизор перестал показывать. Похоже было, что он сломался или от жары накрылась антенна. Интернет у Макса оплачен не был. Ничего не оставалось кроме как лечь спать. И всё.