Сны в ожидании зла (СИ)

Что бы это ни было, и кто бы не создал Это, они не смогут помешать ему. Сейчас он зайдет домой, чуть-чуть отдохнет, может быть Марии не будет дома, тогда не придется ничего объяснять. Впрочем к чему объяснять? Мария настолько зависит от него, что если начнет возникать, он сможет просто указать ей на дверь. И она уйдет. Таких как она он сможет найти себе не один десяток. Женщины готовы были ради него на всё. Они унижались, наступая на горло собственной песне, позволяя относиться к себе как к безвольным дешевым вещам. Они предлагались, они отдавались, даже если он об этом не просил. А уж если Макс просил, или даже просто намекал, что он готов снизойти до них, то тут не было предела их фантазии. Мария вытащила, как она думала свой счастливый билет, она стала единственной из многих. Но была ещё Ольга, солидная деловая брюнетка. Она искала любви Александровского, готова была на любые условия, даже готова была платить ему деньги, в виде беспроцентных кредитов навсегда. Была экстремалка Крис — безбашенная девица с ярко-красными волосами, вечно курящая, и не расстающаяся с банками и бутылками с зажигательными смесями энергетических напитков. Крис готова была заниматься сексом в любое время и в любых условиях. Она всегда была готова к экспериментам и к любым самым извращенным путям удовлетворения одного из основных инстинктов. Была интеллектуальная и меланхоличная Анастасия, студентка филологического факультета, свободно говорящая на пяти иностранных языках и изучающая древние мертвые языки, объездившая полмира, получившая признание как переводчик с редких языков. Анастасия всегда терялась в его присутствии, она вела себя как малолетняя дурочка, не способная критично мыслить и адекватно реагировать на происходящее. Была Татьяна, безгранично любившая его и готовая даже встать на колени на улице на глазах у нескольких десятков людей перед ним, стоящим на автобусной остановке и лениво курившим. Татьяна, даже не протестовала когда эта фотография появилась на просторах сети, порождая море комментариев, не всегда доброжелательных, а нередко и оскорбительного характера. Она считала, что это очень прикольная шутка. Сколько их было ещё? Единственных, неповторимых и всегда ждущих, хотящих и готовых на всё. Сколько их было, а сколько их ещё будет? А ещё была Вероника, говорившая, что любит и что готова на многое. Она так говорила, но он не верил ей. Максу казалось, что Вероника что-то не договаривает. Да, безусловно, она любила его, но за её обещаниями любить его бескорыстно и вечно, за её уверениями, что ей от него ничего не нужно, скрывалось что-то ещё. Что? Что хотела она от него? Он не знал, но был уверен, что она точно хотела от него нечто большее, чем обычное мужское внимание. В сознании отголоском знания проявился кусочек сновидения.

Вероника стояла и смотрела на него. Рядом с ней он заметил черную тень, очень плотную, напоминавшую ему или крупную собаку или волка. Словно желая впечатать каждое слово в его разум, Вероника произнесла:

— Ты понимаешь, что ты мне нужен? Не сомневаюсь, что понимаешь, хотя и делаешь вид, что тебе всё абсолютно по фигу. Мне бы очень хотелось встретиться с тобой.

Макс молчал, ему не хотелось ничего. Он не любил, когда кто-то без спросу влезал в его сны. Но Вероника не вошла, она ворвалась в его сновидение, ломая установленные им самим правила, навязывая свои и путая вероятности развития событий. Её взгляд проникал за пределы сознания, за границы бессознательного, требовал, вырывал ответ, убивал.

— Ты же понимаешь, что я не могу сейчас встретиться с тобой, — оправдывался Макс, — понимаешь? Понимаешь меня? Не могу! Я хочу, конечно, очень сильно этого хочу, но не могу.

— Хорошо, — процедила Вероника.

Макс подумал, что лучше бы она убила его сразу, разрушив всё то, что он создавал так долго.