Сны в ожидании зла (СИ)

Обычный день. Типичная история. Вероника, ни о чем не думая, подходила к метро. Плеер, несмотря на опцию случайного выбора песен из тысячи песен упрямо выбирал именно песни Макса. «Смешно, — думала Вероника. — Да, смешно, но именно его песни. Их всего-то 10 штук, а надо же, все время выбираются они. Бред какой-то». Серая платформа плыла в легкой дымке. Такое бывает летом, когда горят торфяники, и весь город наполняется чуть заметным, горьким и чем-то по-своему приятным дымом. Сейчас была весна, удивительно снежная и холодная, но все равно весна. Стоя на платформе, Вероника вглядывалась в темный тоннель. Первое, что она увидела, были отблески в темноте, не похожие на обычные всполохи искр, разбрасываемых колёсами несущегося к станции состава. Вслед за этим она увидела поезд, медленно выползающий с погашенными огнями. Да, необычно, но почти все огни были погашены, лишь два белесых слабо светящихся глаза подслеповато щурились на людей. Это было нечто вроде трансового толчка. Вероника вытащила из сумки блокнот в обложке из красной кожи и новую перьевую ручку. Раньше она набирала тексты, пользуясь компьютером, но с недавнего времени предпочитала обычную ручку. Написать историю, меняющую мир, можно только от руки. Конечно, компьютер это очень удобно и просто. Однако клавиши ноутбука никогда не передадут тексту тепло авторского сердца, бледные буквы электронного документа не смогут изменить пространство линий вероятностей, и лишь чернила согретые теплом руки способны на белом листе бумаги создать новую картину реальности, новое заклинание, новое изменение. Хорошо бы печатать на машинке, но её у неё не было. Да и упоминание о печатной машинке неизбежно возвращало ее к «Книге сновидений смерти». Ведь именно так создавал главный герой книги Макса свое дьявольское произведение — он напечатал весь текст на пишущей машинке. И если бы она печатала текст на машинке, то это неизбежно бы напоминало ей прошлое, и особенно, Макса. А вспоминать безумие, пусть даже такое приятное и увлекательное, ей не хотелось.

Состав несло к конечному пункту, Вероника торопливо записывала свои мысли. Когда она открыла блокнот, то поняла, что уже начала писать главу. Она быстро перечитала написанное. Да, она начала писать новую главу, восьмую, да, точно восьмую. Но только это все было не то. Новые мысли отличались от того, что она начала писать раньше. «Вот и прокисла история, — ухмыльнулась Вероника. — Не успела начать, а она уже протухла и нет смысла ее ворошить, лучше сразу закопать». Новой реальности требовались новые главы. Весна набирала обороты, но и зима сдаваться не собиралась. Так и старая история странным пустым текстом опутывала сознание и проникала словами-корнями в новые земли фантазии, заполняя их сорняками.

Вероника погрузилась в свои мысли. Вагон был пока пуст, никто не висел над душой, не заглядывал в блокнот, не мешал. Мерный стук колес и отблески искр редко видимые за темными окнами очаровывали. Слова струились, как легкий поток сознания, как невидимые нити реальности. Казалось, они тоже искрились, сверкая и переливаясь. Слова, написанные её рукой, перекраивали реальность. Была странная затяжная зима, так сильно похожая на далёкую стеклянную весну, оставшуюся далеко-далеко в прошлом. Стеклянная весна, разорвавшая привычные цепочки событий и породившая новые, замкнутые сами на себя событийные линии. Вероника очень хотела закрыть все незавершённые линии событий и вероятностей, но могла ли она завершить их сама? Раньше она сомневалась, что это возможно. Теперь знала, что это реально. Некоторое время назад она окончательно порвала нить, связывавшую её творчество и фантазии Макса. Когда редактирование книги Александровского «Книга сновидений смерти» было завершено, Вероника отправила её по электронной почте, добавив адрес издательства, которое готово было принять книгу Макса. В письме она написала: «Свои обязательства по редактированию и продвижению твоей книги считаю выполненными. Событийную цепочку признаю завершённой и закрытой. Удачи». Прежде чем отправить это письмо, она несколько раз перечитала сообщение. Но удостоверившись, что всё написано правильно, щёлкнула по кнопке «отправить». Лучшего дня выбрать было нельзя: новолуние, китайский новый год, день святого Валентина, день рождения Максима Александровского и просто конец недели. Короче говоря, все линии событий сошлись в одной главной точке. Так бывает очень редко, или почти никогда. Потерянное на какой-то момент равновесие сил было восстановлено.