Сны в ожидании зла (СИ)

Разговор был закончен, теперь пришлось достать телефон, снова запустить плеер. Обращаясь или к себе или к Максу, Вероника сказала: «Опять! Я же просила, хватит. Никаких звонков. Почему всегда происходит одно и то же? Кому это всё нужно? Хотя, мы же и, правда, вчера договорились. Я забыла. Или захотела забыть?» Песни уже не радовали, хотелось, чтобы день скорее закончился и наступил вечер. Вероника не могла бы назвать свое состояние восторгом, а вот называть его состоянием близким к потере сознания — могла.

Вспомнилось, как однажды они с Максом встретились совершенно случайно в центре города, и он предложил её подвезти до дома. Это было летом, кажется пару лет назад. Да, кажется, так. Было солнечно и тепло, но горизонт уже затягивала темная туча. Тогда Вероника попыталась поторопить приближающуюся грозу. Честно говоря, она не думала, что действительно может это сделать. Тучи стали темнее, а ветер усилился. И, скорее всего, это было лишь стечение обстоятельств. Но вот тогда он и произнес эту странную фразу: «Оставайся светлой». Тогда она не поняла её. Не увидела в ней магического смысла. Вероника была слишком легкомысленна, любые идеи о магии ей казались абсурдными. Она считала все эти странные мысли о магии и всём таком прочем признаками безумия, хотя, ей нравилась сама идея о возможности влиять на события или хотя бы на природные явления. И Вероника думала, что она действительно может оказывать влияние на события, ей думалось, что она может знать будущее. А может быть, так оно и было. В жизни бывает всякое, и чудеса вполне возможны. Это воспоминание уступило место другому, более свежему. В голове стали крутиться обрывки последнего разговора с Ольгой.

— А он точно нежить, сто процентов, — уверяла её Ольга. — Я точно тебе говорю. Я видела его. Слушала его песни. Чистый Зов. Музыка — это очень древнее и сильное оружие. Она и правда может быть Зовом. Она может вести за собой, она может оживлять, но она может и убивать. Это очень древнее искусство, а высшие существа обычно знают толк в красивом и изящном оружии. Просто многие, особенно вампиры, сейчас так слабы, что не могут овладеть этим древним искусством. Так, соискатели в мире магии. Пустышки.

Ольга смотрела на неё очень внимательно, и от её взгляда Веронике становилось как-то не по себе. Ольга Котова была высокой худой брюнеткой. Чаще всего Ольга носила брюки, или же длинные юбки. Но что бы Ольга ни надевала, её стиль можно было назвать «готичным», ныне модным и очень распространенным среди молодежи. Иногда Вероника думала, что раньше она и сама так одевалась, но никто не называл тогда этот стиль «готичным». Теперь всё было иначе. Ольга чем-то напоминала Веронике её, только моложе, рассудительнее и мрачнее. И ещё в Ольге было что-то очень неуловимо-странное, чем-то она напоминала Фадеевой Макса. Чем? Холодностью и странным взглядом. Или каким-то почти неуловимым проблеском зла?

— Может быть, ты же знаешь, я почти не верю во всё это. Магия? Есть ли она? Ольга, вот скажи, что такое магия? Все только о ней говорят, пишут длинные пространные книжки и что? Где она? Покажи? — требовала Вероника, хотя сомневалась, что хочет что-то увидеть, так как, несмотря на все свои сомнения, какой-то частью бессознательного разума Фадеева верила Ольге.