Сны за полночь

– Но они наоборот меня уговаривали прыгнуть! – возразила женщина и импульсивно вырвала ладони из ласковых мужских рук. – Они требовали моей смерти! Они могли меня убить.

– Нет, убить бы они не смогли, они всего лишь тени, – мягко заверил он её. – Но с ума свести могли. Их цель не убить, а переубедить. Правда понадобился месяц, чтобы ты наконец-то одумалась. Ты всегда была упрямицей, Жанна.

– Что значит месяц? – воскликнула поражённая его признанием женщина. – Я только сегодня пришла на этот чёртов мост. До этой ночи я и носа сюда не совала.

– Ай-ай-ай, – протянул он и виновато улыбнулся. – Это уже моя работа.

– То есть как? Объясни! – потребовала она. Пальцы вновь начал одолевать холод.

– Ну, как бы тебе сказать помягче, – начал он, уведя на краткий миг взгляд в сторону темноты. – Ты приходишь сюда каждую ночь, как заговорённая, стоишь и слушаешь то, что говорят тебе тени. А после прихожу я и стираю ночь из твоей памяти. И так каждый день. Мост, ты, тени и я. Заколдованный круг.

– Ты забирал мою память каждую ночь?! Целый месяц я сюда приходила? – Она в ужасе отшатнулась от собеседника и тут же упёрлась в жёсткий поручень.

– Да, признаюсь, это не по-джентльменски, – согласился он. – Но только так можно было тебя удержать.

– Но я, кажется, падала в воду, – сказала она, обрывки памяти заискрились с новой силой в ней.

– Нет, ты просто стояла, – уверил её Смотритель, добавив, – но то, что ты якобы падала, признаюсь всецело моя вина. Мне пришлось навязать тебе этот ужас, чтобы ты постепенно осознала, каково быть самоубийцей. Это не забвение после смерти. Это хуже. Никто не знает из живущих на земле, что каждый самоубийца обречён после смерти переживать свою кончину беспрерывно. Это самая худшая пытка из всех, что может достаться после смерти.

– Ты сотрёшь мне память? – еле слышно спросила она.

– Нет, милая Жанна, – его губы вновь мягко ей улыбались. – Теперь ты свободна и вне опасности. Иди себе домой и спи крепким сном.

– И я не забуду эту ночь и тебя? – Она смотрела ему прямо в глаза, которые оставались непроницаемо черны, как ночь за его спиной.

– Нет, не забудешь. Я не буду забирать твоё воспоминание, – отозвался Смотритель. – Пусть оно оберегает тебя каждый день от роковой ошибки.

– А тебе не одиноко здесь одному каждую ночь? – поинтересовалась женщина.

– Одиноко, но не так, как тебе.

– А как давно ты здесь? – спросила она.

– Я давно не веду счёт годам, – с безразличием отозвался он. – Бесполезное это дело и ненужное.

– А ты бессмертный? – Осмелилась она на предположение и тут же почувствовала себя глупой.

– Я? Бессмертный? Какая прелесть! – довольно громко, но беззлобно рассмеялся мужчина. – Нет, милая Жанна, я смертен, как и ты.

– Но всё же ты не такой, как все, – растеряно заметила она.

– Да. Но никто не может быть «как все». Это абсурд.

– Можно мне прийти завтра ночью сюда? – немного помолчав, спросила она.

– Зачем? – Улыбка тут же слетела с его губ.

– Не бойся, прыгать я больше не хочу, ты превосходно справился со своей работой, – поспешно заверила она его.

– Тогда для чего тебе сюда приходить?

– Не для чего, а для кого. – Теперь её голос обрёл мягкость.

– Ты предлагаешь мне свидание?! – Его глаза заблестели, а лицо вновь осветила улыбка. – Свидание Смотрителю Угрюмого Моста? Вот это поворот!

– Я просто хочу составить тебе компанию, чтобы было не так одиноко нести ночную вахту, но если тебе нельзя или ты сам не хочешь…

– Нет, нет! – поспешно проговорил он, подойдя на шаг ближе к ней. – Это замечательная идея.

– Так, я тогда завтра приду? – спросила она, довольно улыбаясь и смотря в чёрноту глаз напротив.

– Конечно, – ответил Смотритель. – Я буду под этим самым фонарём.

– Кстати, а как тебя зовут? Ну, неофициально, – спросила она напоследок.

– А как ты хочешь, чтобы меня звали? – всё также мило улыбаясь, произнёс он.

– Ричард, – не раздумывая, сказала она.

– Так и зови меня, милая Жанна, – согласно кивнул он и, сделав пару шагов назад, вышел за предел фонарного света. – До завтра.

Женщина повернулась лицом к перилам, и посмотрела вниз. Река неслась во весь опор, будто необъезженная кобылица, врезаясь в мостовые быки. Всё вроде бы было по-прежнему, но уже не так. Неожиданно для самой себя она впервые за долгие годы улыбнулась, легко и беззаботно, ощущая, как тяжесть скопленной боли утекает и уносится безумными водами.

С Угрюмого Моста сходила женщина уверенной, легковесной походкой. Она напевала бодрую песню.

ОДНА ИСТОРИЯ

Произошла эта история около ста лет назад с одной симпатичной и милой девушкой двадцати лет отроду. Имя её принадлежало прелестному майскому цветку – боярышнику, оно даже было созвучно с месяцем цветения этого растения. Мэй.