Сны за полночь

– Тсс, София! – Фонарик замер у их ног. – Мы скоро к ним придём, но пока побудем здесь. Не бойся, я с тобой и никому тебя не дам в обиду. Только помолчи, пожалуйста, немножко, дорогая. Хорошо?

Малышка послушно закивала головой и откусила от таявшей в пальчиках плитки шоколада кусочек. Девушка подмигнула ей и прикоснулась пальцем к ее маленькому курносому носику, вызвав улыбку девчушки.

Где-то здесь должна была быть ещё одна дверь, кроме той, что вела наверх в торговый зал магазина. Инна осторожно двигалась меж коробочных гор, София, словно маленький хвостик, шагала позади, цепко держась за куртку девушки. Луч фонарика выхватывал всё новые повороты и углы подсобного лабиринта.

Внезапно где-то совсем рядом послышался чей-то плач и невнятный шум. Это здорово напугало Инну, что бы ни было за очередным поворотом коробок, а обороняться в такой тесноте было крайне неудобно, да и отвечала она теперь не только за себя. Плач стих и шорох тоже, но тот или те, кто нарушил тишину несколько секунд назад, никуда не делись, они затаились. И от этого волосы шевелились, и мурашки бегали по всему телу.

Ещё шаг, ещё бесшумный и вечный вдох-выдох, ещё удар сердца. Где же эта чёртова дверь?

Её ослепил мощный луч света, а затем внезапный и сильный удар вышиб топор из её рук. Она потянулась за револьвером, но грубый окрик остановил Инну:

– И не думай! Руки вверх, живо! – Мужской голос сталью прошил слух. – Дёрнешься, и пулю в лоб влеплю, будь здоров.

– Это они, Гарри? – За коробками пугливый голос женщины и снова чей-то плач.

– Нет, Лиза, это люди. Женщина и… кто это за тобой прячется? Пускай выйдет на свет!

София была напугана и вцепилась Инне в ноги, не желая выходить на жестокий яркий свет.

– Это девочка, я веду её к ее матери. Пожалуйста, дайте нам уйти, здесь должен быть выход, наверху мертвяки, – прикрывая глаза от яркого света, обратилась девушка к мужчине. – Нам туда нельзя.

– Странная у тебя девочка. А может она уже больная? – Мужчина продолжал держать их на мушке света.

– Я вам могу доказать, что она безвредна. Мертвяки не выносят света, он им причиняет боль. Смотрите. – Инна обратилась к девочке. – София, милая, покажи дяде, что ты не боишься света его фонарика. Ты же храбрая девочка. Он не причинит тебе вреда. Я же тебе обещала.

Девочка нехотя отпустила Инну и дала свету себя осмотреть.

– Ну и что это доказывает? – недоверчиво буркнул мужчина.

– А то, что мы здоровые, идиот! Перестань направлять на ребёнка ружьё сейчас же. – Не выдержала девушка.

– Дамочка, такой вот ребёнок на моих глазах напал и загрыз моего друга и напарника. Я никому не верю.

– Стой, Гарри! – За коробками послышался шорох, и женщина в распахнутом пальто и с грудным младенцем на руках показалась за спиной мужчины. – Я ей верю, убери ружьё. Это же ребёнок.

– Инна, мне страшно, я хочу к маме. – София была близка к слезам.

– Гарри. Убери фонарь от ребенка, ты её пугаешь! – настаивала женщина.

Жирный сноп света дрогнув перетёк на боковые коробки. Инна села на пол и обняла девочку, та прижалась и шмыгала носиком.

– Пусти, Гарри, я хочу поговорить, – обратилась женщина к своему спутнику.

– Ты их не знаешь, Лиза. Мало ли кто они. – Мужчина преградил ей проход. – Их может быть больше. Это может быть ловушка.

– Нас двое, – устало произнесла Инна. – Я и эта кроха. Мы чертовски устали, но нам ещё топать и топать до склада на севере города. Нам нужен другой выход отсюда. Вы знаете, где он?

– Лиза, стой! Я тебя предупредил. – Мужчина с ружьём сдался напору.

Женщина подошла вплотную к сидевшей на полу и облокотившейся спиной о коробки Инне. Младенец на руках, завёрнутый в тёплое ватное одеяльце, успокоился и что-то лепетал на своём юном языке.

– Её зовут София? А вас Инна, – осторожно начала беседу женщина.

– Всё верно. – Девушка вытирала бумажной салфеткой личико девочке, вымазанное шоколадом.

– Меня зовут Лиза, а он Гарри, мы познакомились утром в этом самом магазине, когда началось всё это. Я пришла с малышом за продуктами. Как всё банально. Не правда ли?

– Ну, как вам сказать…. – запнувшись, проговорила Инна. – Конец света всегда наступает незаметно, без помп и салютов. О нём не пишут в газетах, не кричат по радио и тем более не показывают по телевизору. Он наступает в одно прекрасное утро или ночь, входит в твой дом или город, как тихий незнакомец, приветливый и скромный с виду, а на поверку оказывается чокнутым психопатом и сумасшедшим убийцей. – Горечь в её голосе усилилась и переполнилась негодованием. – И ты ничего не можешь поделать, потому что тебя не подготовили, тебя не научили, тебе не сказали. Остаётся либо сдохнуть, покорно подставив горло, словно овца на скотобойне, либо бежать прочь, без оглядки. А другого варианта и нет. Вооружиться и убивать? Нападать в ответ? Смешно. Как может горсть людей убить Конец Света? Вдумайтесь? Это всё равно, что объявить войну природе, воздуху, вселенной. Мы песчинки в этой игре жизни. И лишь ей решать, кто выживет, а кто умрёт.

Она умолкла на секунду, а затем, глубоко вдохнув воздуха, договорила, сдобрив напоследок речь бравостью: