Со многими неизвестными. Угол белой стены

— Обрати внимание, Алексей Макарович. Судя по их записке, произошла утечка информации. А ею здесь, в Ташкенте, обладают только… раз, два, три, четыре, пять человек.

Вальков потер свой высокий, с залысинами лоб и устало прищурился. Он прекрасно понял, кого перечислил Сергей и, помолчав, сдержанно сказал:

— Значит, утечка идет не из Ташкента.

— Тогда из Борска, больше неоткуда. Но там Лобанов.

— Там не один Лобанов.

— Тоже верно, — задумчиво согласился Сергей. — Надо будет ему позвонить. Пусть кое-кого проверит.

В кабинете Валькова они застали Лерова и Ибадова. Молодые сотрудники о чем-то оживленно спорили, но при виде входящего начальства тут же умолкли и поднялись СО своих мест.

— Ну что ж, давайте займемся, — сказал Вальков, усаживаясь к столу и по привычке доставая из верхнего кармана пиджака свои очки. — Докладывайте, кто чего откопал. Ну, давай ты, Мурат.

— У меня Борисов, — недовольно сообщил Ибадов. — Николай Борисов. В Ташкенте их, оказывается, четыреста семнадцать. Это просто ужас, понимаете! Кто из них получил до востребования письмо из Борска, на главном почтампе установить никак нельзя. Нет там такого учета. Я спрашивал. Предъявил паспорт, отдали ему письмо — И все. Следов не остается. Если бы еще заказное было. Тогда распишись, пожалуйста. А так… — Он вдруг лукаво усмехнулся, блеснув черными узкими глазами. — Я опыт сделал, пожалуйста. Взял у соседа паспорт. Старик, понимаете, в очках. И русский. Прихожу на почтамт, сую, пожалуйста, этот паспорт в окошечко, спрашиваю: «Есть письмо?» Девушка на меня даже не посмотрела. Перебрала все письма на букву «эс» — Смирнов его фамилия, соседа, — паспорт вернула, говорит: «Нет вам ничего». Вот, пожалуйста, бдительность. «А Борисову, — говорю, — есть? Товарищ просил узнать». Тоже посмотрела. «Нет», — говорит. Ну и вот, пожалуйста. — Ибадов сокрушенно вздохнул: — Остается четыреста семнадцать Борисовых. Ужас просто. Мне этот Борисов Николай сниться даже начал.

— В каком же это виде, интересно? — улыбнулся Сергей.

— А так, пожалуйста. Шляпа, темные очки, кашне до носа накручено, пальто, перчатки. Идет, палочкой, как слепой, постукивает. Я к нему подхожу, говорю: «Снимите очки, гражданин, никакой вы не слепой». Снимает. Глаз нет, пожалуйста. Ужас просто. А шляпу снял, головы под ней нет. Я больше спать не мог. И первый раз в жизни сон запомнил.

— Уэллса почитай. «Невидимку», — ехидно посоветовал Леров. — Он там как раз такой, без лица и без ничего, одна одежда.

— Зачем читать! Я его сам во сне видел, пожалуйста! — воскликнул Ибадов. — Совсем уснуть не мог, честное слово.

— Плохо, — покачал головой Вальков. — Чем больше Борисовых, тем ты должен быть внимательнее. Нам не во сне, нам наяву надо с ним встретиться. Одного пропустишь, а он, может, тот самый и есть.

— Я так решил. — Ибадов сердито сузил глаза. — Отброшу всех детей до шестнадцати, у кого паспорта еще нет. Всех стариков, которые…

— Стариков нельзя, — вздохнув, возразил Сергей. — У них паспорт можно украсть или попросить. Сам ведь опыт провел. И о каждом Борисове надо узнать, что за человек. И не пропадал ли у него паспорт. Большая работа. — Он посмотрел на Валькова. — Кого-нибудь в помощь тут надо.

— Сам найду! — запальчиво объявил Ибадов. — Через три дня найду, пожалуйста. Раз он мне сниться стал, собака такая. Отец не снится, брат не снится, а он снится! Совсем спать не буду, а найду!

— Ладно, — согласился Вальков. — Два дня еще поработай, а там видно будет, как дело пойдет. — Он повернулся к Лерову: — Ну что у тебя, Гоша?

Громадный Леров пригладил широкой ладонью вьющиеся волосы, откашлялся и, насупившись, сказал:

— Почтальоном стал. Хоть сумку вешай. Но я, знаете, в одиночку работать не привык. Тут же сеть на весь город надо набросить. Все дома четырнадцать, где «Правду Востока» получают, установить. Шутка? Даже сниться тут нечему, — скупо усмехнулся он.

— Кого же ты привлек? — спросил Вальков, крутя в руке очки. — Инициатива — дело хорошее. Но советоваться с руководством в таких случаях не мешает.

— Нельзя же по всякому пустяку бежать к вам, Алексей Макарович, — хмурясь, возразил Леров.

— Это не пустяк.

— Понятно, что не пустяк.

Лерову явно было неприятно, что начальство делает ему замечание, тем более при Коршунове, к тому же замечание, по его мнению, несправедливое. Не новичок же он в конце концов вроде Ибадова, сам понимает, кого можно привлечь к такой работе. И Сергей в душе согласился с ним, но промолчал.

— Кого же ты привлек? — повторил вопрос Вальков.

— Участковых инспекторов, кого лично знаю, — сдержанно ответил Леров. — Кое с кем пришлось раньше работать.

— Так. И что же?

— Установили пока тридцать семь адресов. Никаких подозрений не вызывают. Продолжаем работу.

— Знакомые фамилии или имела не попадались? — спросил Сергей. — Например, Борисов, Рожков, Трифонов, Гусев, Чуприн или Юсуф, Карим, Дина.

Он перечислил все их быстро, без всякого напряжения, слишком много было связано с каждым из этих имен.

— Всех помню. Но пока не попадались, — все так же сдержанно ответил Леров.

— А знакомые адреса?

— Не попадались.