Со шпагой и факелом. Дворцовые перевороты в России 1725-1825

Если же отвлечься от некоторых внешних черт сходства и политических деклараций, то царствование Павла имеет все же весьма мало общего с эфемерным правлением Петра III. Сотрудники Петра III, готовившие его первые указы, явно были сторонниками своеобразного политического либерализма, реализованного в полную меру в эпоху Екатерины II. Павел же, напротив, «ужесточая» режим, придавая ему консервативные черты, строил совершенно иную систему отношений власти и подданных, чем-то предвосхищавшую порядки при Николае I. Павел посягнул на привилегии дворянства – чего стоит возвращение телесных наказаний для привилегированных сословий, – и в этом главная причина конфликта между императором и его окружением.

Что же касается упорно распространявшихся толков о сумасшествии Павла, то они интересны для нас только как свидетельство о состоянии общественного мнения, неблагоприятного к императору. «Свет» может, оказывается, затравить и погубить не только вольнодумца-поэта, но и государя, если тот вызывающе пренебрегает интересами высшего сословия, к тому же избалованного долгим предыдущим царствованием.

Заговоры против Павла тлели все годы его правления. В представлении многих современников он сам оказался на престоле вопреки воле Екатерины, а значит, в соответствии с нормой 1722 года, незаконно. Да и принимал бразды правления Павел в 1796 году так, словно брал власть силой, не как законный наследник, а на манер дерзкого узурпатора: в Петербург спешно брошены голштинские войска, началась бесконечная череда отставок и опал екатерининских вельмож, развернулись гонения на учреждения, созданные императрицей, ее проекты и даже замыслы. Первые «конспирации» против Павла относятся к 1797-1799 годам, и тогда уже в них был замешан наследник – великий князь Александр. В 1800 году стал сплетаться заговор, в конце концов стоивший императору жизни. Главную роль в нем играли Н. П. Панин, адмирал О. Дерибас и П. А. фон дер Пален. Но первый в ноябре отправился в ссылку, второй в начале декабря внезапно умер. Кстати, ходили слухи, что адмирала отравили заговорщики, боявшиеся, что известный своим коварством основатель Одессы решит выдать их планы Павлу. Остался один Пален, и, надо отдать ему должное, он мастерски справился со своим делом. Столь разветвленного и блестяще организованного заговора, осуществившегося к тому же целиком по задуманному плану, Россия, кажется, еще не знала. Многие детали паленовского предприятия до сих пор покрыты мраком, поскольку его участники, по вполне понятным причинам, не были расположены к полной откровенности. Достаточно сравнить между собой различные версии рассказа Л. Л. Беннигсена о произошедшем в Михайловском замке, чтобы заметить, как менялись важнейшие эпизоды в зависимости от того, когда и с кем беседовал генерал. Неудивительно, что и в единственной современной реконструкции событий марта 1801 года, принадлежащей перу Н. Я. Эйдельмана («Грань веков»), остаются, по признанию самого же автора, важные пробелы, которые едва ли удастся когда-нибудь заполнить.

Заговор 1801 года вылился в «переворот генералов». Конечно, простых солдат не слишком-то посвящали в политические планы лидеров движений и при других переворотах – как до, так и после свержения Павла. Но все-таки они хоть в какой-то мере представляли, с какой целью их вывели из казарм и на что отважились ведущие их командиры. Здесь иначе: объяснять солдатам ничего не стали. Известно, что несмотря на павловскую муштру, рядовые гвардейцы хорошо относились к императору; не случайно известие о столь странном переходе короны к Александру вызвало ропот и чуть было не привело к бунту.

Переворот, которым Россия отметила вступление в новое столетие, был не только последним из удавшихся дворцовых заговоров, но и оставившим по себе самую тягостную память. По сути дела, он был столь же бескровным, как перевороты 1741 или 1762 годов, но если восшествия на престол Елизаветы или Екатерины представляются нам как бы в романтическом свете, то этого не скажешь о воцарении Александра. Может быть, потому, что уж слишком мало похож пьяный Николай Зубов с табакеркой в кулаке на очаровательную принцессу во главе воодушевленного воинства? Во всяком случае, невиданно разросшаяся в 1801 году измена превратила в какой-то момент все дело из рискованной борьбы в травлю покинутого и обманутого всеми человека. Если бы Павел и вырвался из своей спальни, его ждали внизу у лестниц и в переходах расставленные предусмотрительным Паленом офицеры с заряженными пистолетами. К тому же из истории этого заговора не вычеркнуть участия сына в убийстве отца, а оправдать его ссылками на неведение и юношеское недомыслие столь же непросто, как и напоминанием о русских полках, в скором будущем маршировавших по парижским мостовым.