Со смертью наперегонки

Инстинктивно положив руку на живот, а затем быстро убрав, чародейка двинулась навстречу магам. Портал у нее за спиной растаял в воздухе.

– Мы рады, что ты все же пришла, – сказал Нивлек вместо приветствия. Его невидящие глаза устремлены на чародейку, как если бы он четко ее видел и не был слепым. Единственную свою руку, по счастью, правую, он держит опущенной, перебирая тремя пальцами четки.

Остальные маги стоят чуть позади, давая понять, что Альтан Нивлек для них непререкаемый авторитет. Это своего рода упрек Черане – она в последнее время перестала признавать какие-либо авторитеты. Особенно мудрость главы Совета.

– Я не изменила решение, – произнесла эльфийка. – И ваши угрозы ни к чему не приведут.

С помощью магии Черана создала иллюзию стройной фигуры. Но Нивлека она обмануть не смогла – старик заметил ее беременность. Заметил, но не сказал ни слова.

Произнеся ответ и сразу расставив все точки над «i», чародейка посмотрела на бывших товарищей по Совету… Глумдар. Гузак – этот вечно облеплен птицами, они едят из его рук. Вилер Собон. В том, чтобы питаться мощью солнца, ничего такого нет, всегда считала Черана, хотя умение, бесспорно, полезное. А вот в Доргане Ульмане определенно есть что-то странное – она просто очень сильна от природы. Но магические знания ее не волнуют. Вперед она почти не двигается, нового из области магии не узнает. Еще бы – ее больше беспокоит жизнь вне тела, чем о жизни в самом теле.

– Ты просто не понимаешь! – с жаром сказал Вилер Собон. Голос у него низкий, хриплый. В ухе блестит серьга. – Природу людей и всех остальных не сможет поменять ни один, даже самый мощный артефакт! Он просто уничтожит все живое! Ну или почти все.

– Я все же попробую, – возразила эльфийка.

– Не делай этого, – попросила Доргана, хотя по ее взгляду Талар засомневалась в ее доброжелательности. – Не пускай Талисман во зло.

– Талисман может уничтожить и тебя, – вступил в разговор всегдашний простачок Криман Гузак. В силу врожденного дефекта у него часто моргает левый глаз. – Ты должна это понимать. Он дается в руки лишь тем, кого сочтет достойным.

В ответ Черана хмыкнула:

– Я знаю, как это обойти.

Она снова оглядела бывших соратников, а теперь уже противников.

– Прояви мудрость и внемли нам, – произнес Глумдар, опираясь на посох. – Черана, это твой последний шанс!

Эльфийка хмуро помолчала, с презрением глядя на волшебника.

– Что ж, – произнес Нивлек, не отводя от нее невидящие, белесые глаза. – Мы все попытались тебя отговорить.

– Я это оценила. – На миг Черана Талар решила, что все пройдет вопреки ее мрачным представлениям. Что, если они действительно не станут ей противостоять? – Что дальше?

Она ошиблась. На их лицах эльфийка прочла ненависть. Они желают ей смерти. Ей и ее ребенку, про которого даже не знают. Но маленького Страга она им убить не даст. Даже если погибнет она, мальчик обязан выжить!

«Что ж, так и должно быть. Ограниченные люди всегда хватаются за привычное. Хотят сохранить свой уютный мирок, особенно если его часть, пусть и маленькая, под их контролем».

* * *

Дальше воспоминания Глумдара подводили. Он уже не помнил, как именно начался бой. Кто атаковал первым – Черана или кто-то из их пятерки…

Воздев к солнечному небу руки, эльфийка удерживает вокруг себя магический купол. На Черану Талар падают огненные шары. Ударяясь о магический «колпак», они с громким шипением гаснут.

Собон выставил перед собой ладони. В них вливается мощь утреннего солнца и выплескивается шарами огня. Но этого, кажется, недостаточно. Эльфийка оказалась сильнее.

Поодаль лежит без сознания Доргана Ульмана, лицо и платье на груди испачканы, земля у ног взрыхлена, словно туда ударила молния.

Глумдар и Собон атаковали одновременно, защитный купол Чераны дрогнул. Он принялся сжиматься, грозя раздавить ту, что внутри. Эльфийка пошатнулась. Под тяжестью сжимающегося купола она упала на колени. Но, собравшись с силами, сумела раздвинуть его до прежних размеров.

Глумдар повел руками перед собой. Поднялся ветер. Небо сделалось темным, оттуда начали бить молнии, освещая вершину горы как днем. Огненные стрелы бьют в созданную эльфийкой защиту, но все же Черана ее удерживает.

Стоявший поодаль Альтан Нивлек наблюдает за ходом сражения. Казалось, исход боя совершенно его не заботит. Криман Гузак тоже выжидает.

Возможно, этот контрудар чародейки и повлиял на то, что Глумдар плохо помнит сражение. В его голове со временем оно стало размытым, потеряло резкость, детали. Для мага все стало одним сплошным мазком, в котором иногда проглядывали подробности…

Вот Черана сдерживает свой защитный купол, не позволяет раздавить себя… Вот ее облепили слетевшиеся на зов Гузака птицы, на несколько секунд превратив эльфийку в огородное пугало. Чародейка вскинула руки. Вокруг нее полыхнуло, по ушам ударили крики сжигаемых птах, слившиеся для Глумдара в один громкий пронзительный крик…

Альтан Нивлек выставляет вперед ладони, и Черану Талар отбрасывает на землю. Она кричит от боли, падает… выпускает огненную стрелу в ответ, и та бьет в главу Совета Магов…