Со вкусом карамели

У платья были кружевные рукава, а вырез на груди был квадратным, что делало мою шею открытой, но ненадолго, так как к платью прилагалось еще и отдельно милое кружевное черное жабо с брошкой в виде голубого кристалла. Подол платья был украшен воланами и драпировкой, длиной оно было до колена, а на талии я застегнула черный кожаный корсаж, который и придал всему наряду готический вид. Постояв немного и полюбовавшись собой в маленькое зеркальце, я все-таки расправила чулки и натянула их на ноги, и с помощью черного кружевного пояса для чулок закрепила их, чтобы они не сползли с моих ног. На ноги я обула свои старенькие, но при этом ни разу не надеванные черные босоножки на высокой танкетке с множеством ремешков и застежек, которые вписывались в общую картину моего образа.

Посмотрев на экран мобильного для того, чтобы узнать, сколько же времени осталось до прибытия гостей и виновников торжества, я со спокойной душой достала подарок Эрла и, сев за стол брата, начала писать на чистом листе бумаги письмо Эрэлиму. В этой записке я попыталась изложить свои чувства к нему, это получилось не с первого раза, каждый раз я зачеркивала то, что у меня выходило и начинала заново, испортив уйму бумаги я все-таки смогла подобрать нужные мне слова. Затем, сложив записку, я вложила ее в коробку с часами, и только я это сделала, как в кабинет начал кто-то барабанить.

– Ритка! – кричал мой брат, продолжая при этом стучать, – А ну открывай! Ты чего там ГОЛАЯ?

Быстренько убрав свой подарок в рюкзак, я поспешила открыть дверь, куда тут же влетела Кира, с зажатым ртом промчавшись в уборную.

– Токсикоз? – спросила я взволновано.

– Он самый! – подтвердил мой брат и, вздыхая, сел на диван, – А все дело в том, что Кире захотелось купить духи, и когда мы зашли в бутик, консультант нечаянно разбил флакон каких-то мерзопакостных духов.

Втянув запах своей рубашки, Мотя добавил

– И теперь этот запах нас преследует, Кира терпела до самого клуба, но все-таки… – он развел руки в стороны, – Еле успели. Наверное, нам стоит принять душ, а одежду сжечь.

– Какой кошмар, бедная Кира! – сочувственно погладила по плечу брата, после чего поняла, что зря это сделала, так как почувствовала, что запах действительно был ужасен.

– Да уж, какой-то запах приставучий, – и поспешила вытереть руку влажной салфеткой, так как на первый этаж спускаться не хотелось, а уборная была занята Кирой.

Осмотрев брата, я поинтересовалась:

– Моть! А где же ваша с Кирой одежда?

– Она лежит в багажнике, сейчас принесу и будем приводить себя в порядок, – и, осмотрев меня, брат присвистнул, – Вот, это да! Так ты все-таки девочка? Неужто ты так любишь своего брата, что впервые в жизни надела платье?!

После этих слов он встал с дивана и взял мою руку, подняв ее для того, чтобы я покружилась вокруг своей оси. Когда хлопнула дверь уборной, мы услышали свист, эта была Кира.

– Маргоша, солнце, ты сногсшибательно выглядишь! – и, захлопав в ладоши, она добавила, – Вот если бы Лешка не был таким придурком, то не проворонил бы свое счастье. Ты извини меня за его поведение, мне стыдно, но не пригласить его я не могла, он все-таки мой двоюродный брат.

– Ой, да ладно, не переживай лишний раз из-за этих глупостей, не боись, я справлюсь с ним, – и, сжав ладонь в кулак, продемонстрировала свою решительность и боеспособность. – Я кремень!

– Кстати, Маргош, так как ты скоро уезжает в Париж, я хочу подарить тебе вот это… – Кира подошла к журнальному столику и поставила туда свою необъятную сумочку, после пятиминутных поисков она вытащила коробку в подарочной обертке с розовым бантиком и протянула его мне, – Это тебе, дорогая!

Взяв подарок и покрутив его в руках, не решаясь открыть, я спросила:

– Что там?

– Это взрыв из прошлого, – ответил вместо Киры мой брат.

– Тебе понравится, я точно знаю, а то что розовый бантик, так ты не бойся, это просто у упаковщицы подарков праздничные ленты закончились, – смеясь, сообщила мне Кира, видя то, как я посмотрела на него, ведь знает, как я отношусь к этому цвету. А то, что у меня пижама с розовыми черепами ничего не значит, ее мне Ленка подарила, и одела я ее исключительно потому, что рисунок был в виде черепа. Поэтому, глубоко вздохнув и придав лицу как можно более спокойное выражение, я аккуратно открыла подарок. Каково же было мое удивление, когда на свет я вытащила не что иное как фотоаппарат, причем не простой, а действительно по сути это был «взрыв из прошлого», как выразился Мотя. Ведь это был полароид, но не девяностых годов, а адаптированная на современный лад версия. По размерам он был чуть больше цифровой камеры.

– Только, Маргоша, черного цвета не было, я взяла зеленый, пойдет?

Но вместо слов я просто подошла к Кире и крепко-крепко обняла ее, поцеловав при этом в щеку.

– Ну вот, Кир, а ты переживала, – произнес брат, подходя к нам и заключая нас в свои объятия.

– Ох, вы мои любимки, я ведь для вас тоже приготовила подарки, но они уже заняли свое почетное место там, где все гости будут оставлять свои дары.

– На минуточку я ощутил себя богом, – выдал брат.