Со змеем на плече

— Ну, это не так часто встречается, но никто осуждать не будет. К тому же ты дхайя — хороша собой, умна, полезна для государства — неудивительно, что видные мужи захотели связать с тобой свои судьбы.

Что ж, Кара ни слова не сказала про неземную любовь. Это хорошо. Даёт надежду и понимание. Никто не будет врать о чувствах и чём-то прекрасном, прикрывая свои низменные потребности. Впрочем, чувства… о чём это я вообще?

— Ясно, — пробормотала я. — Но скажи, откуда ты знаешь? Или тут принято говорить всем кроме невесты?

Такое положение дел мне совсем не нравилось, но пока приходилось работать с тем, что есть. Шарик осторожно взобрался на кровать и пристроился рядом с Карой. Судя по шарканьей морде, ситуация ему тоже была не по нраву.

— Ну… — она несколько растерялась. — Я узнала это от брата.

Хм, то есть, брат нормально реагирует. У них тут атрофированная ревность, что ли? Хотя нет, опять бред, Виктория Алексеевна, несёшь. Ревность, это когда есть любовь. Ну, или хотя бы страсть. Тут же голый расчёт. Видимо, покумекали они со Скорбиярушкой и пришли к выводу, что чем драться за новоприбывшую бабу с секретом, лучше по-братски её поделить. Никому не обидно, а баба, напуганная такой прытью, не будет сильно выпендриваться. Наверно.

— Слушай, мне с Радиставом парой словечек перекинуться, — медленно начала я.

… и за горло подержать. Для профилактики. Скорбяир хоть обозначил свою позицию, а этот что себе думает?

Кара разом посмурнела и вздохнула:

— Не получится, Вика. Нельзя видеть своего суженого за ночь до ритуала. Это может привести к бесплодию и неурядицам в семье.

Я закашлялась, Шарик тут же оказался рядом и постучал меня хвостом по спине. Каждая фраза Кары всё больше и больше вводила меня в ступор.

— Ну, то суженые. А тут у нас как бы…

Я резко замолчала. У нас как бы что? Эх, не получается правильно подобрать слова. Надо поговорить с Елизаром. Срочно! Только вот как?

— У вас пророк, — лучезарно улыбнулась Кара, а потом положила руку на мою. — Знаю, все девушки переживают перед замужеством, но в этом нет ничего страшного. У вас всё будет прекрасно.

Ага, конечно, замужество меня ваше волнует. Но пришлось благоразумно промолчать. Надо что-то срочно делать.

— Кара, — произнесла я, — а перед ритуалом можно увидеть царя?

Она, кажется, даже забыла, как дышать от такого вопроса. Шарик же разве что не вытянулся в струночку.

— Вика, это же царь! Нет, конечно!

Мда. Плохо, когда твой родной учитель внезапно царь. Это очень негативно влияет на отношение окружающих. Ладно, выкрутимся.

— Слушай, — протянула я, — а что вообще полагается у вас делать перед свадьбой?

Кара улыбнулась:

— Ну, обычно идёт подготовка. Но так как здесь нет места простолюдинам, то тебе не самой готовить праздничный ужин или же звать гостей.

Уже спасибо, а то как-то не радует становиться у плиты в чужом мире непонятно для каких мужиков. Учитывая, что готовить я, конечно, умею, но очень-то люблю, меня это совсем не вдохновляло на подвиги.

— Все распоряжения будут отданы вовремя, — сказала Кара. — Радистав в этом неплохо разбирается. Да и я помогу.

— Спасибо, утешила, — пробормотала я. — А что, он уже женился?

Кара помотала головой:

— Нет, но нарвийские мужчины — не чета ирийцам, например. Наших мальчиков с детства воспитывают, что они должны соображать не только в военном деле, но и знать, как управиться с хозяйством.

Я озадаченно посмотрела на неё. Воображение рисовало уж совсем карикатурные картины. Много понимающие про себя красавцы вроде Скорбияра и Радистава займутся женскими делами? Бр-р-р, быть не может!

Видимо, верно истолковав выражение моего лица, Кара прыснула от смеха.

— Вика, у тебя такое лицо, словно ты представила Радистава за приготовлением ужина.

— Ну, почти, — пробурчала я. — А что, слишком экзотично?

Кара потёрла бровь:

— Ну, в целом, чересчур. Хотя если сильно потребуется, то сделает. Говоря про хозяйство, я имела в виду, что каждый мальчик должен соображать какие распоряжения давай слугам и иметь представление об этих самых распоряжениях. Неумёх тут не любят.

— Хм. — Я задумалась. Так вполне ответ удовлетворял и был похож на правду. Однако не лишним было уточнить: — А как в отношении женщин?

И тут же отругала себя, что задала вопрос крайне коряво. Только вот… сказать о правах и феминизме — Кара точно не поймёт. Однако, на удивление, она ни капли не смутилась.

— Нормально всё, — усмехнулась она. — Многие из жительниц тех же Фалрьян'Олы или Туа-Атла-Ка завидуют нам, потому что женщины наравне с мужчинами решают судьбу государства. Мать Горебора, Истиная, вот уж была царица! Её любили все, правда, враги боялись.

— А что? — ухватила я ниточку разговора. — Были враги?

Кара поморщилась и вздохнула:

— Да, были. Хотели сделать переворот и посадить своего человека на трон.

Я навострила уши. Ага, сейчас, возможно, узнаю что-то интересное. Шарик замер и не шевелился, словно боялся спугнуть рассказчицу.