Соавторы

Те, кто помнят её, вспоминают её руки. Это были сильные руки, с длинными пальцами и выступающими костяшками, с покрасневшими и огрубевшими ладонями, с тупыми ногтями… руки, закаленные тысячами часов в воде, развешиванием мокрого белья, выжиманием влажных кухонных полотенец. Они помнят все места, в которых она работала – мотели, таунхаусы, офисные здания, работа горничной… Ей никогда не удавалось удержаться на одной работе – её выгоняли за опоздания или прогулы, иногда слишком часто. Говорят, что она работала в отделе по охране здания прямо здесь, в «Рекорд», хотя я её не помню, и не могу сказать, чтобы мы когда-нибудь пересекались.

Те, кто помнят её, вспоминают стройную и ловкую женщину, которая любила танцевать, и пускалась в пляс всякий раз, когда песня, которую она любила, звучала по радио, без разницы, где она в этот момент была – на работе или же в супермаркете.

Те, кто помнят её, говорят о женщине, которая отчаянно боролась с алкоголизмом и наркоманией. За неделю до её убийства она подала заявку на участие в государственной программе реабилитации наркоманов. Она участвовала в таких программах несколько раз, но ее забирал оттуда жестокий муж, который психовал всегда, когда её не было дома.

Я не раз писал о её сыне, который убил её и частично съел её плоть, но не о ней самой, и теперь удивляюсь, почему. Почему так много чернил потрачено на него, но так мало на неё? О ком на самом деле стоит помнить?

На днях я навещал старшего брата Марси, единственного выжившего родственника – Аделя Морроу. Я не стану живописать безнадёжные последние годы жизни Марси или её ужасную кончину. Поводом для моего визита стала смерть Скотта Брэда Уитмана, единственного сына и убийцы Марси, который покончил с собой в тюрьме, вскрыв себе вены заостренной ложкой – тем самым любезно сэкономив государству стоимость смертельной инъекции для его казни. Но мы не говорили с мистером Морроу об Уитмане. Он, несмотря на всю свою порочность и глупость, был лишь одним из тысячи порочных и глупых людей, которые видели в Марси человека, которого можно использовать, обманывать, обворовывать, избивать, насиловать и убивать без последствий, незаметно для окружающих. Я посетил Аделя Морроу с тем, чтобы записать все самые светлые его воспоминания о сестре, которые у него остались, и которыми бы он хотел поделиться с окружающими…

***

[Выдержка из стенгазеты колонии Лав Крик от 21 февраля 2000 года]

… Также в этом месяце освобождается Сонни Куинн по кличке «Прибабах». Сонни прибыл к нам в Лав Крик, получив по приговору двадцать лет. Когда он пребывал у нас, у него обнаружили ВИЧ, смертельный вирус, вызывающий СПИД. С того самого дня Сонни круто изменил свою жизнь, став добровольным помощником надзирателей и сделав нашу «тренажёрку» уютной и ухоженной. Он даже доставлял почту вместо Эрни Брандта, когда старина Эрни попал в лазарет со сломанной ногой. Поздравляем с УДО, Сонни! Мы желаем тебе удачи – выходи на свободу и сделай что-нибудь замечательное!