Соб@чий глюк [litres]

– Интересно, – протянул я и подумал: неужели я перестарался, и Игоряша со страху или от безысходности ее прибил и сбежал? Вот гад!

– Что интересного? Где она может быть? – почти прокричал Сергей Иванович.

– Не ори с утра. Дай мне позвонить ей и еще кой-кому. Будь на телефоне, я тебе перезвоню через пять минут.

– Не командуй! – огрызнулся Кум.

– Иди в жопу, – посоветовал я и отключился.

Я сел в кровати. За окном было уже светло, молодой организм требовал утреннего оргазма, но вместо этого я должен звонить сестре. «Обойдешься», – обратился я к собственному организму: надо воспитывать силу воли и не поддаваться влиянию вируса.

Я посмотрел на экран телефона. Там высветилась эсэмэска от Светки: «Доброе утро! Как спалось?» Я не удержался и ответил: «Утро не доброе. Как спалось, не помню. Сестра пропала».

Я понял, что Светка тут же начнет спрашивать меня про всякие глупости, пришлет эсэмэску «Как пропала?», но времени на это не было. Я нажал на сестринский номер: звонок ушел и, как бумеранг после неудачного удара, вернулся пустым. Та-а-к, интрига затягивается туже. Надо звонить Игоряше. Если оба не отвечают, то что тогда? Тут пришло сообщение от Светки: «Как пропала?»

Поистине мудрый вопрос, очень остро поставленный, прямо скажем, ребром.

«Нечего шляться, где ни попадя, блядина, – грубо написал я, посмотрел на написанное и последнее слово стер. – Должна быть при муже. У меня эрекция, а тебя нет. Вынуждаешь меня».

Сейчас звонить будет. Надо звонить Игоряше. Собакин подошел к постели и сел, всем своим видом говоря, что ему что-то надо.

– Ты, Собакин, чего сейчас больше хочешь: ссать или есть?

Собакин в ответ помахал хвостом.

– Если не знаешь точно, то думай.

Я нажал на Игоряшин номер и довольно быстро услышал ответ.

– Алло, – Игоряша тяжело дышал.

– Сестра где? – спросил я вкрадчиво, опасаясь, что он начнет мне гнать, что они вчера не встретились или он от нее ушел и больше с ней не разговаривал.

– Вот здесь, рядом, – радостно ответил Игоряша.

– Живая?

– Еще как!

– Дай ей трубу, – так же очень мягко, с некоторым облегчением сказал я.

В телефоне послышалось какое-то шуршание, потом я услышал голос сестры.

– Что тебе надо?

– Мне от тебя сейчас ничего не надо. А вот твой гребаный институт тебя потерял. Мне звонят спозаранку, потому что завтра конференция, а тебя нет. И никто не знает, где ты, – выпалил я.

– Обойдутся! Я занята сейчас. Имею я право на личную жизнь? – напористо ответила Ксения.

– Имеешь. Но личную жизнь надо как-то совмещать с работой, а не противопоставлять одно другому. Меня начинают раздражать твои брошенные сотрудники, – попробовал я урезонить взбунтовавшуюся сестру. – Ты можешь объяснить, что происходит? Я хочу знать, что с тобой все в порядке, что ты не говоришь сейчас под прицелом пистолета. Игоряша же душегуб, для него человека застрелить – все равно что комара раздавить.

– Да, я сейчас под пистолетом, – вдруг игриво ответила мне сестра.

– Если ты, моя сестра Ксения, не перестанешь придуриваться, я к тебе вышлю Кума, и он с вами разберется.

В телефоне возникла тишина, меня поставили на мьют. И вдруг из телефона, как из обоймы, начали выстреливать сообщения о том, что мне пришли фотки. Фотки приходили с сестринского телефона. Я решил посмотреть.

Несколько лет назад у сестры была собака – большой лабрадудл, необыкновенно тупой, упрямый и злобный. Он был предметом моих насмешек, а еще я периодически высказывал сестре свои подозрения о том, что она имеет интимные отношения со своим псом. Сестра реагировала на это очень болезненно, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы пес, по своей тупости, не попал под машину депутата Госдумы.

Пес сдох на месте, а депутат обругал сестру за то, что она не держит собаку на поводке. Так вот, этот поводок с ошейником висел у сестры в прихожей как напоминание о том, чтобы она больше никогда не заводила собак. Потому что «Дама с собачкой» была написана в другую эпоху, а сейчас царит другой жанр – «Баба с кобелем», и не каждый в этот жанр может вписаться.

Но сестра вписалась. На фотографиях я увидел то, что младшему брату видеть не следовало. Голый Игоряша в ошейнике на поводке стоя на четвереньках с высунутым языком; опять он в ошейнике на поводке лежа на спине, а над ним, как можно догадаться по голой ноге, стоит сестра; опять Игоряша в ошейнике, поводок не имеет значения, коленки сестры на плечах Игоряши.

Досматривать все фотки я не стал.

– Ты же мне говорила, что так устала, что не хочешь двигаться! – сказал я с некоторым удивлением.

– Все понял? – спросила сестра.

– А ты? – переспросил я.

– Все, не отвлекай меня. Я занята! – крикнула Ксения и отключилась.

«Ну, во всяком случае, хотя бы жива», – подумал я, ошеломленный увиденным. Вот до чего доводит воздержание. Целка, целка, а потом бац! И поводок на шее у мужика. И Игоряша, похоже, тоже нашел себя. Срастется. Надо их додавить до женитьбы, нечего блядством просто так заниматься.