Собачье счастье

Стирая с окон пятна краски, я гадала, как Герман отнесется к тому, что теперь мы снова вместе. Не считая одного краткого посещения, мы с ним почти не виделись, поэтому он, вероятно, поведет себя холодно и отчужденно. Думаю, он даст понять, что почувствовал мое пренебрежение. Действительно, я не была к нему достаточно внимательна, но я просто не могла справиться с ситуацией – со всем этим шоком, со всей «неожиданностью-этого-после-месяца-сплошных-воскресений». Под этим я имею в виду даже не сам разрыв отношений, а то, как это произошло, и осознание того, что я так неправильно воспринимала Александра. Раз уж я специалист по поведению животных, то, по идее, должна не хуже разбираться и в людях, но в истории с Александром я несомненно упустила что-то важное.

Отскребывая большим пальцем краску со стекла, я поглядывала на другие конторы на Сент-Майклс-мьюз. В дальнем конце расположился центр сакрально-краниальной терапии, а в доме 12 – ароматерапевт. Моим соседом слева оказался остеопат, а дом 10 занимал гипнотерапевт. Учитывая, что прямо напротив обитал хиропрактик, а в доме 9 – китайский травник, улица представляла собой целый оазис альтернативной медицины, а значит, была идеальным местом для моей практики.

Об этом районе я узнала в конце апреля. Телевизионщик Марк, один из друзей Александра, пригласил нас на обед, чтобы отметить завершение работы над пышной исторической драмой «Земля!». В этом фильме, снятом в манере «Хорнблоуэра», Александр сыграл свою первую звездную роль, и теперь я с щемящим чувством думала о том, что вскоре увижу его на экране. Выдержу ли я просмотр картины? Каково мне будет смотреть на него? Нет. Мне становилось тошно от одной мысли об этом… Но это теперь, а тогда Марк заказал столик в ресторане «Одетта» в Примроуз-Хилл, и мы с Александром отправились туда. Приехали мы раньше времени, а потому решили прогуляться. Неспешно, рука об руку, поднимаясь на холм, мы беседовали о том, как «Земля!» может изменить карьеру Александра. А уже спускаясь с холма, мы поразмышляли о моей работе – о том, где бы я могла начать свою новую практику и как бы мне следовало назвать мой салон. Тут-то мы и свернули на Сент-Майклс-мьюз. Меня просто покорила спокойная атмосфера этого места и тот факт, что здесь не было и следа роскоши и лоска, столь свойственных подобным районам Лондона. Здесь витал дух богемы и легкого запустения. И тут над дверью номера 6 я заметила табличку «Сдается внаем». У меня возникло ощущение, что кто-то стукнул меня по голове.

– Вот это было бы идеально, – выдохнула я, когда мы пытались разглядеть пыльный интерьер сквозь треснувшее оконное стекло. – Как ты считаешь?

– Что ж, место неплохое.

– А через дорогу здесь зоомагазин, и у многих людей есть домашние животные, и Примроуз-Хилл всего в нескольких ярдах. Это было бы идеальным местом для моего салона, – радостно повторяла я.

– И ты назовешь его… «Идеальные питомцы».

– Да, так и назову.

Когда я стояла около этого дома, восхищаясь тем, как он мне подходит, и записывая телефон агента недвижимости, мне и в голову не приходило, что вскоре я здесь и поселюсь. Я ведь тогда как раз переехала к Александру, и мы были очень счастливы – так счастливы, что даже обручились. Мы планировали какое-то время пожить в его квартире в Арчуэй, а потом, позднее, купить что-нибудь на двоих. Но всего лишь месяц спустя случилось «это», и за одну только ночь все изменилось…

Я вернулась в дом, вдыхая цитрусовый аромат свежей краски, и снова принялась распаковывать вещи. У меня их совсем немного – одежда, кухонные принадлежности и книги (мебели нет, поскольку никогда не было собственной квартиры).

Из одной коробки я вытащила «Выражение эмоций у человека и животных» Чарльза Дарвина и «Об агрессии» Лоренца (классические тексты), а также «Лекции по психологии животных» Джастина Лайла и работу Энн Макбрайд «Почему мой кролик…». Потом я распаковала все свои тридцать или около того книг по поведению животных, а в придачу к ним все старые учебники по ветеринарному делу. Расставляя их по полкам, я снова и снова думала о том, как хорошо, что я больше не работаю ветеринаром. Мне всегда хотелось быть ветеринаром – по крайней мере, лет с восьми, – и мысль о других профессиях даже не приходила мне в голову. Я изучала ветеринарную медицину в Бристоле, затем практиковала в течение пяти лет, но вскоре меня постигло разочарование. Не знаю точно, когда это произошло, но ко мне в душу вползло уныние, и я поняла, что воплощение моей детской мечты оказывается далеко не таким радостным, как я ожидала. И дело даже не в утомительных часах работы – я была достаточно молода, чтобы справиться, – а в постоянном эмоциональном стрессе.