Собачьи дни

Все, что угодно, лишь бы остаться на кухне.

Подруга похлопала меня по плечу.

— Неужели это тебя смущает? — мягко спросила она.

— Что?

Гертруда подняла густые седые брови.

— Секс? — пискнула я сквозь недожеванный овес.

— Это ты должна мне сказать. Не понимаю, что с тобой происходит: приходишь такая красивая, тут же пачкаешься… — Гертруда смахнула несколько крошек с моей бархатной груди. — Все, пошли, пора. Смелей! Пойдем наверх и выпьем. И успокойся, никто тебя не укусит. А выглядишь ты просто роскошно.

Она зашагала по лестнице, и мне ничего не оставалось, как плестись следом.

Когда роскошно выглядишь, уныло думала я, это не значит, что так себя и чувствуешь.

Когда она открывала дверь, ведущую в залу, я спросила:

— А почему Рут не пришла?

Гертруда повернулась ко мне, уже взявшись за ручку:

— Я ее не пригласила, — просто ответила она.

— Но почему же?

— Ну не каждый же раз, — деловито сказала Гертруда.

— Но… — прошипела я и ткнула пальцем в дверную обшивку, — ты же позвала Роланда.

— Да, — озадаченно подтвердила хозяйка. — Роланд здесь.

— Слушай, а тебе это не кажется странным?

— Странным? Почему странным?

— Ну я знаю, ты — нонконформистка и все такое, но мужья обычно приходят в гости с женами. Особенно когда один из супругов ждет ребенка.

— Все правильно, — отозвалась Гертруда. — Я и Виктора не пригласила.

С этими словами подруга открыла дверь, положила большую теплую руку мне на поясницу и легким, но точным движением втолкнула в комнату.

— Алек, — позвала она. — Это Пэт. Займи ее, пожалуйста. Мне нужно сходить взглянуть, как дела на кухне.

Это был ужасный момент, я даже испугалась, что у меня случится истерика: во-первых, из-за наряда Алека — голых коленей и маленького болтающегося впереди споррана[51], который выглядел на редкость неприлично, а во-вторых, потому что полтора миллиона однопенсовых монет только что упали в урчащий желудок, который категорически отказывался их принимать.

— Алек, — сказала я, обрывая панегирик в адрес моего платья. — Виктор что, женат на Рут?

Алек поглядел на меня с открытым ртом, не закончив фразы.

— Вообще-то был женат, когда я видел его на прошлой неделе, — засмеялся он.

— Тогда кто же… — Я на сотую долю секунды взглянула в направлении французского окна. Парочка по-прежнему стояла там, повернувшись к залу спинами и глядя на улицу, до ужаса близко друг к другу, практически свившись, как ветви плюща… — Кто же тогда Роланд?

— Так это… — громко начал Алек, поворачиваясь, чтобы указать, где стоит Роланд.

— Нет, нет, — зашипела я. Боюсь, шипение стало моей отличительной особенностью. — Я спрашиваю, в каких он отношениях с Рут?

— Он ее брат.

Торжественно заверяю, что это была самая короткая и выразительная фраза за всю историю бесед с моим участием.

Не сомневаюсь, читатель давно догадался об этом, и представляю, что вы сейчас думаете: да ладно, хватит ей притворяться простодушной овечкой… Представьте себе, я не догадывалась. Для находящихся в эпицентре урагана картина мира, знаете ли, несколько искажается. Это у зрителей, наблюдающих за происходящим со стороны, оба глаза нормально видят. Пользуясь метафорой, можно сказать, что Алек только что одолжил мне очки, и ясность оказалась ошеломительной. Несколько секунд я глотала воздух ртом, представляя собой точную копию рыбки гуппи, и крепко сжимала локоть Алека, чтобы не оторваться от действительности. Ну и ну, хуже не придумать…

— Ее брат! — Я все еще не могла восстановить дыхание.

— А что, в природе и не такое бывает. Братья есть у многих, — ласково сообщил Алек. — А теперь иди и чего-нибудь выпей. Похоже, тебе не помешает.

Повиливая килтом, он повел меня, ощущающую пустоту в желудке и слабость в коленках, через всю залу к столу с напитками и Роланду с дамой.

Я не знаю, существует ли женская версия выражения «напрячься до скрипа яиц». Груди не обладают той же звонкостью мачизма, а все остальное очень тщательно спрятано. Возможно, какая-нибудь вдохновенная феминистка могла бы просветить меня на этот счет, но пока именно это сугубо мужское выражение призвано показать, как усердно я старалась вновь завоевать Роланда. Чего я только не вытворяла! За ужином Роланд сидел почти напротив, а особу с черными волосами, знойными глазами и узкими белыми руками с длинными пальцами усадили через несколько мест справа от меня. Старушка Гертруда строго придерживалась заранее продуманного плана расположения гостей за столом. Я заметила, что Элинор шутливо нахмурилась и попыталась внести маленькое изменение, намереваясь занять место рядом с Роландом, но Гертруда ничего не пожелала слушать.

— Элинор, — командирским тоном сказала она, — иди и сядь здесь. Хочу тебя познакомить с…