Собачья площадка

А Соломон Погер думал невеселые мысли и продвигался к своему подъезду. А не поменяться ли и мне? - всплыло в его мозгу. Переезд - это всегда избавление от ненужного хлама, и не только вещественного. Рвутся одни привычные связи, укрепляются другие. Словно проверка на вшивость. Начинаешь новую жизнь. Осилит ли подобный катаклизм в его годы?

Соломон поднял глаза. Показалось, назвали по имени. Перед ним стоял незнакомый мужчина в темном с искрой костюме, черной рубашке и галстуке. Адвокат узнал его по собаке. Ротвейлер как приклеенный следовал у левой ноги хозяина.

- Здравствуйте. Не узнали? - приветствовал его незнакомец.

- Ну как же... Валера, здравствуйте. Как поживаете? Вижу, очень неплохо, - постарался скрыть смущение адвокат, хотя узнал прежнего предводителя собачников только по ротвейлеру.

- Женюсь.

- Поздравляю. Кто же та счастливица?

- Маша. Продавщица. Помните, которую... Которая на пустыре собакой одного потравила.

- Разве она не замужем?

- Развелась, - гордо сообщил Валера, словно был единственной причиной такого решения, но Погер знал, что муж просто-напросто допек женщину, хотя на лице жениха было столько счастливой уверенности, что обнаруживать свои соображения на сей счет Погер счел нетактичным.

- Так вы теперь жених?

- Она еще не знает.

Погер поинтересовался, куда идет Валерий при таком параде, и узнал, что едет тот в магазин: Маша теперь работает в другом магазине, там ближе от нового дома.

- Значит, и вы переедете? - с ужасом спросил Погер, уже внутренне чувствуя рождение и оформление в осмысленные слова своего решения.

- Наверное. Квартиру продам. Объединимся. А чего мне тут терять? Автосервис, он и в Греции автосервис. Руки есть, клиенты будут. На крайняк машину продам. Тут пусть Ивановы заправляют.

- Вы вот что, Валера, вы сейчас в галантерею зайдите и другой галстук купите.

- Это почему?

- А к черной рубашке белый галстук только товарищи Аль Капоне носили. Вы же не хотите гангстером перед Машей выглядеть?

- Не хочу... Спасибо. Большое спасибо.

И жених так скоро устремился к галантерее, что ротвейлер воспринял это как незапланированную пробежку и рванул поводок всем телом.

Нет, надо переезжать, подумал адвокат и посмотрел на дом так, как смотрят провожающие на корабль. Все дело в том, что Погер вдруг даже и прочитал на его борту - "Титаник".

Глава 40

Иванов рвал и метал. Он был не просто вне себя. Чуть не приключилась истерика.

Когда Зверь разжал челюсти и палевый глухо стукнул головой об асфальт, дамочка зашлась в истеричном визге. Иванов перепугался, как бы с ней не сделалась падучая. Это когда падают кое-как, неумело, не как в кино красиво.

Но хозяйка обиженной эрдельки не упала. Разом перейдя на шепот, вцепилась наманикюренными ногтями в отвороты куртки Николая.

- Что вы наделали? Что же вы наделали? Что же вы наделали, наконец?

- Что? Что я наделал? - не понимал Иванов и краем глаза увидел, как Зверь подобрался для прыжка подставил под него свою спину и отчаянно заорал: Нельзя, Зверь, нельзя! Фу!

Как уж собака в воздухе изменила траекторию полета, загадка, но факт остается фактом - коричневая девяностокилограммовая туша пронеслась в нескольких сантиметрах от лиц сцепившейся пары, обдав их при этом горячим запахом псины. Только тогда дамочка, похоже, осознала в первом приближении, что сию минуту могла бы превратиться в то, во что трансформировался палевый - в труп. Ноги у нее подломились, и тело бессильно провисло на руках Николая. Все еще опасаясь за рефлексы Зверя, Иванов прикрикнул на собаку, приказав ей сидеть.

- А что вы, собственно, ожидали? Чего хотели?

- Зачем же так? Зачем сразу убивать? Я хотела, чтобы вы только напугали...

- Напугал? - изумился Иванов.

Он ждал любого ответа, но не такого. Не являясь собачником-профессионалом, все же прочитал за этот месяц с десяток книг по кинологии, причем разного уровня. От профессионального наставления с грифом "Для служебного пользования", которое достал Гарик, до обычных красочных энциклопедий, в массе появившихся на прилавках за бешеные деньги.

- Вы с ума сошли, мадам. Собака не понимает, когда вам угодно просто попугать, а когда серьезно. И команды такой нет. Есть "фас" - взять! И есть "апорт" - принеси!.. Фу, Зверь... Сидеть, - вспомнил Николай о находящейся позади собаке.

Зверь действительно дважды дернулся на взаимоисключающие команды. Ему вообще не нравился сегодняшний день. "Палевого, дурака, пришлось задавить, теперь эта идиотка то на хозяина кинется, то слюни пускает в его объятиях. Чехарда!"

- Какой вы...

- Какой?! - потерял самообладание Иванов.

- Зверь.

- Да пошла ты знаешь куда?! Тебе надо было бы откусить ползадницы за такое воспитание собаки. Шавку здешнюю больше жалко, а не вас - двух проституток. Эрдельша-то твоя с течкой была, а ты ее сюда выгуливать поперлась, дура!

Дамочка оправилась от шока, а обидное "проститутка" вдохнуло силы. Она отскочила от Николая и бросилась прочь, цепляя каблуками асфальт и высекая искры.