Собачья работа

– А ты чего такой взбудораженный? – подошел Соловей. – Опять сгенерировал очередную бредовую идею?

– Я вспомнил, где эту бабу видел, – небрежным тоном сообщил Масло, спрятав глаза, чтобы не выдать буйного торжества. – Ну, ту, что на кладбище… Это мать некоего Бухакова. Мы с ним одно время учились в одной школе – он в параллельном был. Потом его перевели – он избил преподавателя физры, прикинь, тогда он учился в седьмом классе. Ну, собрание было – я запомнил, его мамашу приглашали. Характерное лицо такое…

– И что? – подзадорил Соловей.

– Ничего, – невозмутимо хлопнул ресницами Масло. – Потом он вырос и пошел в бандиты…

– Это ты о ком? – врубился наконец Рудин.

– Об улюмовском «быке», – понизив голос, сообщил Масло. – Том самом, которого ты завалил в промзоне. Не того, что в яму скинул, – того Болт погоняло было. А того, что застрелил у джипа. Ты, может, не помнишь… в общем, погоняло у него – Буханка, по фамилии. Это его мать приезжала на кладбище. Интересно – каким боком она к Толхаеву?

– Я прекрасно помню этого Буханку… – начал было Рудин и осекся. Друзья переглянулись. Глаза Масла светились сумасшедшим огнем бредовой идеи, которую его соратники с пол-оборота воспринять ну никак не могли – больно уж заковыристо получалось.

После минуты томительных рассуждений Рудин решительно рубанул:

– Ну его в задницу – этак можно и свихнуться от напруги. Едем – надо убедиться…

На кладбище было пустынно. Добравшись до элитарного сектора, в котором был похоронен Толхаев, наши парни наткнулись на двух престарелых кладбищенских рабочих, прокапывавших канавку вдоль забора.

– Слышь, деды, одолжите лопаты на полчаса, – попросил Рудин, протягивая пятьдесят рублей. – Нам могилку надо немного подправить…

Деды переглянулись, один из них – сухощавый сморщенный зубастик (во рту один зуб – натуральный вурдалак!), – толкнув второго в бок, непонятно произнес:

– Я тебе говорил, Трофим, если началось, не дадут спокою парню… Вы, случаем, не Толхаева могилку подправить хотите?

– Откуда такая осведомленность?! – озаботился Рудин, а соратники мгновенно начали озираться в поисках гипотетических врагов.

– Если ему хотите подправить, да до самого дна – полтыщы, – предложил «вурдалак». – За двадцать минут откопаем и закопаем – аккуратно. И никто не узнает. А вообще-то это уголовное преступление…

– Да ты за кого нас принимаешь, дед… – выступил было Соловей, но хитромудрый Масло перебил его, крепенько ухватив «вурдалака» за хомут. – А что, дед, кто-то уже вскрывал могилу, да? Только не финти, сволочь старая – пришибу!

– А пришибай, – бесстрашно разрешил «вурдалак». – Много вас тут таких ходють. Ежели всем подряд все рассказывать будем, к нам люди перестанут обращаться. Пришибай!

– Отпусти его, – распорядился Рудин, – и так все ясно. Нате, деды, разрывайте. – Он протянул «вурдалаку» пять сотенных купюр. – Только аккуратнее, пожалуйста, хорошего человека тревожим…

Через пятнадцать минут деды сноровисто раскопали уже взрыхленную могилу, вениками очистили крышку, долотом и гвоздодером вскрыли потревоженный гроб.

«Вурдалак» неловко потеснился, посмотрел снизу вверх с прищуром, пригласил:

– Прыгайте сюды, соколики, поглядите…

Прыгать никто не решился – Масло жестом показал, чтобы деды откинули крышку. Деды невозмутимо пожали плечами и откинули. Несмотря на то что все трое ожидали нечто в таком вот духе – не ради прогулки поперлись на кладбище! – результат огорошил. Теперь стало ясно, почему близкие не поторопились украшать усыпальницу такого заметного и богатого человека монументальным надгробием. В гробу лежал Буханка – «бык» Улюма, убитый Рудиным неделю назад на промзоне…

…Зайдя в подъезд. Ли нарочито громко процокала каблуками один лестничный марш, на цыпочках вернулась обратно и спустилась в подвал. Прокравшись по подвалу к четвертому блоку, поднялась в подъезд и, присев у косяка, осторожно выглянула на улицу.

Вообще-то она никогда ранее не проверялась таким образом – достаточно было пройтись у дома и посмотреть по сторонам, чтобы увериться в отсутствии профессионально любопытствующих взоров. Но сегодня… Сегодня Ли показалось, что кто-то прочно сел ей на хвост. Нет, обнаружить соглядатая не удалось – видимо, попался разумный экземпляр, имеющий определенный опыт в организации скрытого наблюдения. Но весь день Ли чувствовала это пристальное внимание: то ли какая-то машина необоснованно долго шла на приличной дистанции сзади, подстраиваясь под режим ее движения, то ли кто-то поспешно сорвался со стоянки, как только она решила отъехать, то ли… в общем, следили тактично, пристально, целеустремленно – уверенность имелась почти стопроцентная.

Это обстоятельство повергло Ли в состояние паники. По ее расчетам, в настоящий момент никто в этом городе за ней следить не должен. Никто…