Собачья работа

Ничего. Вроде все тихо. Как бы то ни было, глупо ждать, что сейчас в окне появится силуэт наемного убийцы. Все-таки выждав несколько секунд, я спихнула с себя тяжелое тело, которое почему-то как-то странно напряглось, и попыталась встать. М-да, не с моим одноногим счастьем вскакивать с пола. Пришлось сначала повернуться набок, согнув левую ногу в колене, потом перекатиться, опираясь на нее, встать почти на четвереньки, и только после этого, хватаясь за стену, кое-как выпрямиться. Князь уже сидел на полу и смотрел снизу вверх.

– И все равно я не понимаю почему… – начал он возмущенным тоном.

– А вот поэтому! – Я выдернула из оконной рамы арбалетный болт, сунула ему под нос.

– Ой!

– Выходит, вас действительно хотят убить, ваше сиятельство.

– Но почему? – Он встал, потер здоровой рукой лоб. – Ничего не понимаю. Я никому не причинял зла… Никому не перешел дорогу!

Настроение у меня испортилось. Арбалетный болт в ночи – это серьезно. Это не нападение грабителей в темном переулке, которое вполне могло оказаться случайностью. Значит, убийца наверняка был подготовлен. Он знал о привычках своей жертвы, знал расположение окон в замке. Знал расписание смены стражи. Знал слишком многое, чтобы я смогла сделать неприятный вывод – убийца или тот, кто его нанял, здесь. В этом замке.

– Что же мне делать? – Князь стоял передо мной и хлопал глазами, как ребенок.

Это как раз не вопрос. Вопрос в том, что делать теперь мне? Я же не знала, кто хочет смерти моему работодателю, какими возможностями он располагает, смогу ли что-то ему противопоставить? Эх, я же могу только убивать. Да, на войне дослужилась до полусотника, но научилась лишь повторять приказы, исходившие от вышестоящего начальства, и принимать решения в бою – идти на приступ или подождать, атаковать или отступать, ударить с фланга или в лоб. Меня не учили планировать, рассчитывать ходы на два-три шага вперед, думать за себя и за противника. Да и проще было на войне – вот тут мы, а тут враги. Врага надо уничтожить. А сейчас уже почти два года мир. Короли подписали договор, проигравшая сторона выплачивала контрибуцию победителям, народ отстраивался… А здесь – где враг? И как его найти?

– Что делать? Для начала заприте дверь. Нет, – остановила князя. – Я сама. А вы ни в коем случае не подходите к окнам, если хотите жить!

Подобрав меч и болт, в сопровождении мужчины доковыляла до двери:

– Запритесь и без меня никого не пускайте!

Переступив порог, дождалась, пока с той стороны лязгнул засов, и с чувством выполненного долга вернулась к себе. Надо было хорошенько подумать, что делать дальше. Завтра придется предпринимать какие-то шаги, чтобы найти убийц – того, кто стрелял из арбалета, и того, кто отдал приказ.

Но не прошло и пяти минут после того, как я, размышляя, развалилась на постели, а в дверь тихонько поскреблись.

– Кто там? – Рука сама нашла лежащий рядом меч.

– Это я, – откликнулись с той стороны знакомым голосом. – Можно войти, Дайна?

Подойдя к двери, откинула крючок. Из темноты коридора на меня глянули большие глаза.

– Вы что? Кто разрешил выходить?

– Но мне одному страшно! – честно ответил Витолд. – А вдруг – опять?

Я уже, кажется, говорила, что не терплю таких мужчин, и готова повторять это снова и снова. В ополчение, конечно, шли всякие. Были откровенные негодяи, которые скрывались от королевского правосудия под знаменами королевских же войск в надежде, что война все спишет. Были те, кто переоценил собственные силы и сломался от трудностей. Были такие, кто просто польстился деньгами – эти вечно ныли, что жалованье выдают с задержкой, негде хранить добытое, и возмущались, почему им не дают грабить и разорять собственные же города, отбитые у врага. А были такие, кто честно выполнял свою работу – без лишних слов и мыслей сражался, убивал и погибал. Имелись среди них и те, кто признавался в своем страхе, – но они тут же вставали и шли в атаку. Обделавшиеся от страха – но шли. А этот… нашел чего бояться! Пустой комнаты! Как ребенок, честное слово!

– Ничего не будет! Убийца промахнулся. Он знает, что вы настороже, и постарается не выдать себя раньше времени. Кроме того, ему нужно придумать новый план. До утра ничего не случится, обещаю!

– И все равно, с вами мне спокойнее! – заявил мужчина, протиснувшись в комнату. Ну не выталкивать же его взашей? Да и, с другой стороны, в чем-то он прав. Одно дело – на войне. Там точно знаешь, где и кто твой враг. А здесь? Думай и гадай, от кого и с какой стороны прилетит стрела. Ему, наверное, страшно было выходить в темный коридор, памятуя про недавнее нападение. Но ведь вышел!

Сон откладывался. Присела в кресло. Гость тем временем огляделся по сторонам.

– У вас тут мило, – сказал он. – Чувствуется женская рука.

Я фыркнула. Скажет тоже – женская рука! Я живу тут всего пару дней и совершенно не пыталась создать уют. Нет, мне мечталось о своем доме – там мама, сестры… тишина и покой.

– Ложитесь на постель, – распорядилась я. – Вам надо отдохнуть!