Собачья жизнь

Итак, они сидели под деревом, а в это время задняя дверь распахнулась, и как вы думаете, кто появился? Профессор куриных наук Руссель собственной персоной в сопровождении пса, выглядевшего так, словно в числе его предков преобладали грызуны: он был пузатым, коротконогим, узкомордым и жутко непривлекательным. Таких обычно изображают на плакатах, призывающих делать прививки от бешенства. Все четверо явно хорошо знали друг друга, потому что мужчины тотчас же углубились в беседу, а Фифин с Пузаном принялись весело скакать по травке. Эго само по себе было ударом, но худшее ждало меня впереди.

Мужчины так увлеклись своей микстурой от кашля, что не заметили событий, которые я из кустов видел совершенно ясно. Фифин, оказавшаяся весьма горячей штучкой, увлекала своего приятеля прочь от дерева за угол дома — она кокетливо подскакивала и даже перепрыгивала через него (что было совсем нетрудно), зазывно валилась на спину и тут же вскакивала и отбегала прочь. Откровенная провокация сексуального характера, иначе это и не назовешь. С таким же успехом она могла бы просто ухватить его за шкирку и уволочь в кусты. Я наблюдал за всем этим с глубоким отвращением, но знаете, как это бывает: видишь какую-нибудь гадость и оторваться не в силах.

Врожденная деликатность вынуждает меня умолчать о том, что произошло дальше. Скажу только, что за розовым кустом Фифин получила от Пузана все, что хотела, и вскоре уже вернулась к ноге своего хозяина, будто сама мисс Невинность, слегка запыхавшаяся после игры в крикет. Глубоко разочарованный, потрясенный, с разбитым сердцем отправился я домой. К счастью, там мне удалось обнаружить тайник, в котором Лабрадорша зарыла мозговую косточку, и это меня немного утешило. Однако эмоционально это печальное происшествие все-таки не прошло для меня даром и лишний раз укрепило мое недоверие к коротконогим собакам. Всех их я отныне считаю рабами своих низменных инстинктов и к тому же весьма неразборчивыми. Я навсегда вычеркнул Фифин из сердца и решил найти себе более достойную подругу. Возможно, одну из сестер-доберманш, с которыми я познакомился в лесу в прошлое воскресенье. Или даже их обеих, поскольку эгоистом я никогда не был.

Только поздней осенью мне пришлось еще раз вспомнить о Фифин, причем по самому неприятному поводу. Как-то вечером, когда у нас в виде исключения не было гостей и мы уютно проводили время en famille [23]— в камине потрескивал огонь, в кухне булькал готовящийся обед, а две суки мирно посапывали в своих корзинках, — раздался стук в дверь. Дирекция очень не любит незапланированных визитов в обеденное время; известны даже случаи, когда они прятались в спальне и делали вид, что их нет дома. Мадам закатила глаза к небу, Второй потихоньку выругался, но стук продолжался, и Второго отправили к дверям с задачей поскорее выпроводить непрошеного гостя.

Разумеется, он с ней не справился, как это обычно и бывает. Боюсь, ему не хватает жесткости, и я часто думаю, что неплохо бы научить его кусаться. Когда он вернулся в гостиную, за спиной у него маячила хорошо знакомая мне низкорослая фигура владельца Фифин. Тот тискал в руках фуражку, а увидев меня, грозно сдвинул брови.

Объявив, что его зовут месье Пуалу, он тут же напустил на себя вид человека, оскорбленного в лучших чувствах, и начал махать фуражкой и метать молнии в мою сторону. «Моя драгоценная Фифин, — возмущался он, — она как дочка для меня и мадам, ибо Господь не даровал нам своих детей, — подло обманута, изнасилована и лишена невинности! А теперь она ожидает щенков, и здесь, в этой самой комнате, я вижу похотливого мерзавца, виновного во всем этом!» Дабы не оставалось никаких сомнений, он подошел, ткнул в меня дрожащим от негодования пальцем и с пафосом продолжил: «Вот он, этот бандит, и посмотрите, какой он здоровый! Подумать только, что это чудовище и моя Фифин, такая крошечная, такая беззащитная, quelle horreur [24] …Ее жизнь навсегда изломана, а благородная леди, моя жена, пребывает в шоке, и нам уже пришлось немало заплатить доктору за визит, семья в отчаянии…»