Собачий Глаз

Вернулся этот горе-певец молча, быстро, мелкой трусцой и с обещанным мной фонарем под глазом. В курене не поскупились оплатить этот аванс. Добрый знак. Так бы и все прочее прошло...

— Герр бергфебель просят! — со всей возможной предупредительностью склонился глуздырь. — Позвольте проводить?!

Я лишь кивнул коротко. Раз уж просят... Путь по коридорам, тщательно подготовленным для организации непроходимых завалов, оказался недолгим. А квадратное в плане помещение, служившее целью похода, напротив, очень чистым и пустоватым. Кроме стола, стула и кланового штандарта, в нем находился только сам глава землячества.

Бергфебель фольксдранга Дитрих Троммельледер по прозвищу «Плюс-минус».

При взгляде на него в голову лезла пара созвучных определений: «рыжий» и «ражий». Причем больше второе, чем первое. От природной огненной растительности недрогнувшая бритва оставила первозданными только лохматые брови. Видно, устрашилась трех золотых колец в каждой из них, пронизывающих мохнатое буйство в попытке хоть как-то сдержать. Все остальное было сведено к двум нешироким полосам: шкиперской бородке, окаймляющей массивную челюсть, нечувствительно переходящую в широкую глотку, и альтийскому гребню вдоль всего черепа, от низкого лба до затылка. Спереди концы жестких, как щетка, волос свешивались едва ли не до конца носа, отчего кличка «Плюс-минус» получала явно видимое подтверждение.

Обильно-мускулистую, веснушчатую плоть, в отличие от растительности на ней, ничего не сдерживало и не слишком многое прикрывало. Татуировки землячества и традиционно короткие трансальтийские штаны на помочах не в счет. Из вооружения при фольксдранговце тоже ничего особенного не было: столь же традиционная для трансальтийцев праща, обмотанная вокруг пояса чашкой вперед, и богато украшенный бергфебельский клевец-кайло, привешенный к широкому проклепанному ремню в массивных медных оковках.

Может быть, в родных его Альтийских горах все это великолепие и выглядело уместным. Но здесь, в столичном Анариссе, далеком от нагорно-подгорных разборок, смотрелось несколько игрушечно, карнавально. Словно у ряженого, с похмелья не понявшего, что Приснодень уже прошел и гулянка кончилась.

Однако впечатление это пропадало от первого же взгляда в глаза Троммельледеру. Оч-чень серьезный взгляд был у замиренного трансальтийца. И неожиданно умный для остальной внешности. Да и держался бергфебель так, что было видно — все инструменты на поясе в ход он пускал не раз. А при случае и без них обходился, голыми руками.

Ничего, я тоже не заикой заклят. Меканские топи многому учат, и еще неизвестно, кто из нас двоих верх бы взял, доведись всерьез на узкой дорожке сойтись. Маготехник, конечно, не рейнджер под заклятием, да только на фронте разные обстоятельства бывают. Своими руками тоже приходилось, а на подлые приемчики война куда как способнее, чем клановые или межплеменные разборки с их особым кодексом чести...

Так что с альтийцем мы друг друга стоим. Вот только он воин, а я солдат. Умения одни и те же, разница в другом: по своей воле в драку я не полезу, а Дитрих и такие, как он, — запросто. Без шума, гама и потасовки жизни не мыслят. Если не драку с попойкой, так процессию с факелами подавай. Вообще фольксдранговцев пивом не пои, дай только факельное шествие устроить.

Бергфебель не постеснялся уважительно подняться мне навстречу. Это зрелище настолько поразило и так уже затюканного малого на посылках, что он без писка поспешил убраться. И просить не пришлось.

— Здравствуй, Дитрих. — Тонкости уличного этикета требовали, чтобы я первым поприветствовал хозяина в ответ на оказанную честь.

— И тебе здорово, коль не шутишь, — ощерился трансальтиец в ответ. — Что не заходишь?

Как будто раньше я у них каждый день гостевал. Безвылазно. В переводе радушие альтийское означает вполне понятный вопрос: «Чего пришел?» Хорошо, что ответ на него у меня есть.

— Сам знаешь, с кем мне теперь дело иметь приходится. Мороки немало...

— И то верно, — Дитрих понимающе кивнул. — Я вот тоже никак не найду времени забежать, за Нохлиса спасибо сказать.

Ага. Это значит, что право на визит и возможные вопросы землячество признает. Можно и к делу переходить.

— Вот и я о том. Сейчас тоже не своей волей в город выбрался, а то бы не свиделись. — Я помолчал, ожидая вопроса, но бергфебель молчал, и пришлось продолжить: — Знакомка у меня одна загуляла, так родичи послали ее найти. Из этих, сам понимаешь... Словом, эльфь Древнейшая...

Фольксдранговца последние слова настроили совсем иначе, чем я предполагал. Давно усевшийся за стол трансальтиец заворочался, переваливаясь с боку на бок, сцепил перед собой могучие лапы, явственно насупился и смерил меня неприязненным взглядом.

— Что-то всем стала нужна эльфь Древней Крови... Тоже, что ли, из этих?

— Каких? — жадно вцепился я в нить подсказки, игнорируя холодность собеседника.

— «Община Сообразного Воздаяния». — Поняв мою неосведомленность в вопросе, Дитрих отошел малость. — Сектанты переклятые...

— Что, хуже морталистов? — не сдержался я пройтись по больному.