Собачий коготь

– Знаешь что, давай я тебя проведу в кинологическую службу. Там или подождешь, или я, свои батальонные дела проверив, к тебе заявлюсь. Можешь и поспать. Это лучше всего будет.

– А что у тебя за батальонные дела? Ты же в отпуске.

– Я и на том свете комбатом останусь. В отпуске или не в отпуске, далеко или рядом, а душа за батальон всегда болит, – сказал я строго и нравоучительно, почти высокопарно, как никогда не говорил. Но такие слова должны до него дойти.

– Спать мне что-то не очень хочется. Давай лучше делом займемся. Что там на жестком диске у майора? Есть что интересное? Ты же, как я понимаю, уже поинтересовался?

– Мельком. Гости из Украины в соседней комнате мешали. Все поговорить хотели. Жить всем хочется, а эти парни, как я понимаю, другим возможности на жизнь оставлять не привыкли и потому о своей сильно волновались. Поговорить рвались. Я объяснил им разницу между боевым офицером и уголовником. Может быть, поняли, может быть, не поняли. Но счастливы, что я их даже в таком виде отпустил. А интересное, конечно, есть. Я всего посмотреть не успел. В основном фотографии смотрел. Там, кстати, сотрудники ФСО хорошо представлены. Как раз те, кто с президентом работает. Личная охрана. Похоже, «Химера» именно на них покушалась.

– Я тебе это и говорил. Сначала подменят охрану, потом подменят президента.

На выезде из города нас все же остановили на посту ДПС. Но документы на машину были в порядке. Правила скоростного режима движения в пределах городской черты я нарушал строго в пределах допустимой нормы^[21]. И придраться было не к чему.

– Куда следуете, товарищ подполковник? – спросил старший лейтенант со щегольскими опереточными усиками, будто бы приклеенными.

– В бригаду, сынок. Буду свой батальон по тревоге поднимать. Скоро мимо тебя бегом пробежим. Постарайся нас не останавливать.

Старлей улыбнулся и козырнул:

– Счастливо доехать. Пожалейте солдат, утро холодное…

– Тем более бегать надо, чтобы не замерзнуть. – Я козырнул в ответ и сел за руль.

В машину инспектор ДПС даже не заглянул, и подозрений в ограблении компьютерного салона у него не возникло.

За городом я поехал уже быстрее, хотя дорога была достаточно скользкой, но переднеприводная «Киа Церато» Лаврушкина дорогу чувствовала не намного хуже моего тяжелого полноприводного «Ренглера» и уверенно цеплялась колесами за дорожное полотно. Более того, «Церато» с повышением скорости начинала прижиматься к дороге, тогда как джип «Ренглер», имея громадный клиренс^[22]и принимая ветер снизу, начинал слегка «рыскать» по дороге, приподнимался и терял управляемость. Это и понятно, «Ренглер», как танк, рожден для бездорожья и проедет там, где «Церато» даже на буксире протащить будет невозможно.

Ехал я быстро, дорога была пустынной, биксеноновые фары светили лучше моих галогенных, так что до бригадного городка добрались мы быстро. На шлагбауме как раз стоял постовой из моего батальона. Солдат радостно заулыбался, отдавая честь, и без разговоров поднял шлагбаум, пропуская машину, хотя знал, наверное, что я обычно езжу на другой. Выговаривать за это я ему не стал. Каждому приятно, когда радуются при его появлении. Комбаты в этом исключения не составляют. Тем более я знал отношение солдат к себе и всегда старался отвечать им тем же.

Оставлять машину около проходной будки кинологической службы, где обычно ставил свою машину капитан Лаврушкин, я не стал. Но очень обрадовался, что здесь уже стоял мой «Ренглер». Значит, и сам Павел Петрович должен быть в питомнике.

– Лаврушкина мне позови, пожалуйста, – попросил я Чукабарова. – Думаю, уже можно обратный обмен машинами совершать. Свой ноутбук забери сразу. Я здесь подожду.

Владимир Николаевич кивнул, забрал ноутбук с заднего сиденья и собрался было в будку войти, но с крыльца обернулся:

– Жесткий диск майора еще нужен? А то я сам бы полюбопытствовал…

– У вас в службе компьютер есть? – спросил я.

Он не долго мялся.

– Есть. Ноутбук…

– А как подсоединишь? Я уж сам посмотрю на своем. Ты вот что, скажи-ка мне номер своей трубки? Ты их так часто меняешь… Хотя я иногда тоже понимаю, что такое конспирация.

Он сказал номер. Опять новый. Я и этот номер запомнил, как предыдущий. Вообще я не понимал этой забавы со сменой номеров. Чтобы отследить какого-то абонента по трубке, нужно решение суда или связи в космическом управлении ГРУ.

Отставной капитан молча согласился с невозможностью подсоединить жесткий диск майора к ноутбуку и ушел. Лаврушкин вышел через две минуты, с крыльца нажал на кнопку сигнализации, давая мне возможность перегрузить свой «багаж» в привычный «Ренглер».

– Хорошая у тебя машина! – похвалил я «Церато», поднял руку, но по крыше хлопать не стал, памятуя, что рука у меня тяжелая.

– Ваша, товарищ подполковник, лучше. Я уж задумался, не поменять ли свою на внедорожник. Я на такой улице живу, где снег только изредка чистят. Сосед на «Ниве» проблем не знает. А я иногда выехать не могу.

С этой точки зрения он, возможно, был прав. С точки зрения комфорта, едва ли.

– Что, среди ночи на службу отправился? – поинтересовался я.