Собачий поцелуй (СИ)

Она развернулась, чтобы уйти, но Эван крепко схватил её за плечо, дёрнув на себя, а потом земля ушла у Оливии из-под ног. Она даже не поняла, что произошло. Всё просто завертелось, было невозможно сделать вдох, и Розье запаниковала. Всё, съеденное за завтраком, просилось наружу, из глаз брызнули слёзы. Пальцы болели от того, как сильно она вцепилась в свой чемодан. Это было ужасно, ей казалось, что время растянулось до бесконечности, но потом всё резко закончилось, и она оказалась на пороге поместья в Дербишире.

Хватая воздух ртом как рыба, девушка привалилась к стене, вытирая слёзы с бледного лица. Эван аппарировал вместе с ней без предупреждения, ей хотелось придушить его за это. Сам он стоял как ни в чём не бывало, в абсолютно идеальном виде, будто это не он только что за секунду преодолел более пятисот километров. Эван поправил пиджак и позвонил в дверь, даже не взглянув на Оливию.

— Почему нельзя было поехать на поезде, как нормальные люди? — Оливия немного пришла в себя и теперь злилась ещё сильней. Эван лишил её возможности последний раз перед каникулами поговорить с Сириусом, и этот факт давил на неё каменной плитой.

Дверь отворил их старый домовик, Ксавье. Увидев детей, эльф явно пришёл в восторг, принимаясь радостно причитать. Он кружил вокруг них, забирая мантии и чемоданы, предлагал напитки: воду со льдом, любимый апельсиновый сок Эвана и любимый абрикосовый — Оливии, чай, кофе. Всё это материализовалось на большом подносе прямо в воздухе. Там же появились круассаны и булочки. Ксавье обожал наследников Розье, в этом можно было не сомневаться.

Оливия с благодарностью приняла стакан воды, залпом выпивая его. Теперь ей стало намного легче, и она могла продолжить донимать Эвана, который предпочитал игнорировать её вопросы. Он пил свой сок, совершенно не обращая внимание на мельтешение Ксавье под ногами — эльф пытался почистить его ботинки.

— Знаешь, ты мог хотя бы предупредить! Я не была готова к аппарации, что, если бы меня расщепило?!

— Ну не расщепило же, — ровным тоном ответил Эван. Он поставил опустевший стеклянный стакан обратно на поднос и направился к лестнице. — Оставь свои возмущения на потом. Нас ждут.

Оливия вскинула брови, но всё же последовала за братом наверх. Они поднялись на второй этаж и прошли к белой гостиной (все гостиные в особняке называли по цвету стен), остановившись у двери. Эван придирчиво осмотрел внешний вид Оливии — на ней была чёрная юбка-солнце до колена и кремовая блузка с оборками — и, видимо, остался доволен. Он толкнул большую белую дверь с позолоченной ручкой и прошёл внутрь.

В светлом помещении с высокими потолками было очень просторно. Это была одна из любимых комнат Оливии, отчасти потому что здесь висел большой портрет её матери, а ещё широченные и высоченные — от потолка до самого пола — окна здесь выходили на западную сторону, и, когда садилось солнце, стены красиво окрашивались в цвета заката. Но сейчас было утро, так что комната оставалась просто белой.

В углу гостиной стоял зачарованный рояль, тихонько наигрывающий что-то из Моцарта. Вдоль окон расположился длинный дубовый стол работы итальянских мастеров со множеством стульев с высокими спинками. Практически все они были заняты людьми в чёрных мантиях. Их присутствие, казалось, пятнало светлую комнату. Они были здесь не к месту так же, как и весёленький мотивчик рояля совершенно не сочетался с обстановкой.

Сердце Оливии сбилось с ритма, пока она осматривала присутствующих, в миг обернувших головы на вошедших. Она сразу же увидела отца, рядом с которым был Долохов, оба они приветливо улыбнулись девушке, но она не смогла сделать этого в ответ. Нервное напряжение сковало все её мышцы. Дальше сидел какой-то мужчина с дурацкой козлиной бородкой, которого Оливия видела впервые. Здесь были её жених с отцом, конечно. Место рядом с Рэнделлом подозрительно пустовало, и Оливия опасалась, что оно предназначалось ей.

— Ну наконец-то! — пробасил мистер Розье, привстав со своего стула. — Скорее садитесь, собрание вот-вот начнётся.

Эван уверенно прошёл к столу и занял место по правую руку от отца. Оливия чувствовала изучающие взгляды, ползающие по её лицу и фигуре, и её начинало внутренне потряхивать. О каком таком собрании говорил отец? Её напрягала неизвестность, но ещё больше она боялась узнать, что всё это значило. На ватных ногах она прошла к единственному свободному месту рядом с её женихом и села, противно проехавшись ножками стула по паркету.

Рэнделл улыбнулся ей и попытался взять за руку, но Оливия выдернула ладонь из его пальцев и спрятала её на коленях. Эйвери обиженно надул губы, но решил больше не предпринимать попыток дотронуться до невесты, а она в свою очередь продолжила разглядывать гостей поместья, которые уже потеряли всякий интерес к новоприбывшим и вернулись к своим тихим разговорам. Знакомых лиц среди них было много.