Собака Баскервилей. Острие булавки

– Ну как же, вот эти! – воскликнул отец Браун и хлопнул по игральному автомату нелепой деревянной лопаткой, которую так и не выпустил из рук все то время, пока решались страшные загадки и разгадывались кровавые тайны. – Эти маленькие механические фигурки, которые преследуют друг друга и будут преследовать вечно. Давайте назовем их мистер Синий и мистер Красный по цвету их одежды. Начиная игру, я случайно выбрал мистера Синего, и дети, которые были рядом со мной, сказали, что мистер Красный гонится за ним, но все было бы наоборот, начни я играть мистером Красным.

– Да, я начинаю понимать, – протянул Магглтон. – Все остальное тоже укладывается в эту версию. К тому же родовое сходство оказалось палкой о двух концах – из-за него никто из служителей пирса не видел, как он оттуда уходил…

– А никто и не пытался его увидеть, – добавил священник. – Никто ведь не сказал им, что следует присматриваться к спокойному, гладко выбритому джентльмену в каракулевом пальто. Вся тайна его исчезновения вращалась вокруг вашего описания здоровяка в шарфе. Но истина очень проста: актер в каракулевом пальто убил миллионера в красном шарфе. Теперь тело несчастного лежит на берегу. Это как синяя и красная фигурки. И только потому, что одну из них вы увидели раньше другой, вы ошиблись и неправильно определили, кто из них был красным от жажды мести, а кто посинел от страха.

Тут двое или трое ребятишек, что-то не поделив, устроили возню на песке, священник призывно махнул им лопаткой, подзывая, и выразительно постучал по игровому автомату. Магглтон догадался: он это сделал, чтобы они ненароком не наткнулись на страшную, мокрую, оплетенную сетью груду у воды.

– Придется расстаться еще с одним пенни, – сказал отец Браун, – а после можно будет идти домой пить чай. Знаете, Дорис, мне ужасно нравятся эти крутящиеся игры, которые все кружатся, кружатся, как хоровод. В конце концов, ведь по замыслу Творца все солнца и все звезды тоже водят вечный хоровод. Ну а другие игры, в которых кто-то кого-то должен догнать, где бегуны – соперники и идут рядом, норовя обогнать друг друга… Что ж, случаются вещи и похуже. Мне бы очень хотелось думать, что мистер Красный и мистер Синий так и будут весело прыгать друг за дружкой, свободные и равные, и никогда не сделают друг другу ничего плохого. «Любовник преданный, вовек, вовек тебе не целовать…» И не убить! Счастливый мистер Красный!

Он не изменится, хоть ты не знаешь утоленья.
Всегда тебе скакать, ему же Синим оставаться.[36]

Выразительно прочитав эти странные строки из Китса, отец Браун сунул деревянную лопатку под мышку и, взяв за руки двух-трех ребятишек, с важным видом повел их пить чай.

По-быстрому

Поразительная история о двух странных гостях еще помнится на той части суссекского побережья, где большая спокойная гостиница под названием «Майское дерево и венок» выходит фасадом в сад, примыкающий к морскому пляжу. В то солнечное утро две фигуры в причудливых одеяниях нарушили покой этого умиротворенного места. Одна из них, освещенная ярким солнцем, не осталась незамеченной, пожалуй, всеми, кто был на берегу, и причина тому – блестящий зеленый тюрбан, обрамлявший коричневое лицо с черной как смоль бородой. Однако вторая фигура могла кое-кому показаться еще более странной и нелепой, поскольку голову этого человека венчала мягкая черная шляпа священника, и у него были светло-рыжие усы и настоящая львиная грива волос того же цвета. Второго и до этого частенько видели на песчаном пляже, где он предавался молитвам или проводил службы общества Оркестр Надежды о вреде алкоголизма для молодежи, при этом не выпуская из рук маленькой деревянной лопатки, но чтобы он входил в гостиничный бар, было делом неслыханным. Прибытие этих необычных господ ознаменовало развязку нашей истории, но не ее начало, и для того, чтобы пролить свет на все хитросплетения этой загадки, лучше начать с самого начала.

За полчаса до того, как две столь приметные фигуры вошли в гостиницу, обратив на себя взгляды всех, кто был поблизости, две другие, очень неприметные фигуры вошли туда же, оставшись совершенно незамеченными. Один, рослый, крепкий и достаточно красивый мужчина, обладал тем не менее даром занимать очень мало пространства, он словно все время оставался в тени, и лишь самый внимательный осмотр его ботинок мог подсказать, что это инспектор полиции в штатском и, надо сказать, в очень простом штатском. Второго, вовсе непримечательного маленького человечка, тоже в простой одежде, только в церковном облачении, никто и никогда не видел, читающим проповеди на берегу.