Собака из терракоты

В лифте, пользуясь тем, что он был в одиночестве, Монтальбано взъерошил волосы, ослабил узел галстука, расстегнул ворот. Хотел было вытащить немного рубашку из штанов, но потом решил, что это уже лишнее.

– Де Доминичис, есть! – сказал он, слегка запыхавшись, закрывая за собой дверь.

– Кто, где? – Де Доминичис, которого переполошил вид комиссара, оторвал зад от позолоченного кресла своего позолоченного кабинета.

– Если вы согласны мне помочь, я вас привлеку к такому расследованию, что…

И осекся. Поднес руку к губам, как бы для того, чтоб помешать себе говорить дальше.

– О чем идет речь? Хотя бы намекните!

– Не могу, поверьте мне, не могу.

– Что мне нужно делать?

– Сегодня вечером, самое позднее, хочу узнать тему дипломной работы Калоджеро Риццитано по итальянскому языку и литературе. Руководитель у него был, кажется, некий профессор Котронео. Защитился он по идее в конце сорок второго. Тема этого диплома – ключ ко всему, мы сможем нанести смертельный удар по…

Он опять оборвал себя, выпучил глаза, спросил испуганно:

– Я ведь ничего не сказал, а?

Возбуждение Монтальбано передалось Де Доминичису.

– Как это можно? Студентов в те времена наверняка были тысячи! Опять же, если бумаги еще сохранились.

– Да нет же! Не тысячи, а десятки. В те времена как раз все студенты были в армии. Дело это немудреное.

– И почему же тогда вы сами этим не займетесь?

– Меня наверняка бы заставили потерять кучу времени с их бюрократизмом, тогда как перед вами распахивают все двери.

– Где я могу вас найти?

– Я срочно возвращаюсь в Вигату, не могу оставлять на самотек некоторые новые повороты. Как только будут новости, звоните. Рекомендую домой. В управление – нет, там может быть «наседка».

Комиссар прождал до вечера звонка Де Доминичиса, но тот не позвонил. Однако это его не обеспокоило, он был уверен, что Де Доминичис клюнул. Видимо, и для того тоже не нашлось легких путей.

На следующее утро он имел удовольствие снова увидеть Аделину, домработницу.

– Почему ты не показывалась в эти дни?

– Как это почему? Да потому что синьорине не нравится, чтоб я тут крутилась, когда она здесь.

– А как ты узнала, что Ливия уехала?

– А в городе говорили.

В Вигате все знали всё обо всех.

– И что ты мне притащила?

– А вот, на первое сделаю макароны с сардинками, а на второе – осьминоги.

Вкусно, но для желудка – смерть. Монтальбано заключил ее в объятия.

Около полудня зазвонил телефон, и Аделина, которая устроила в квартире генеральную уборку, несомненно с целью уничтожить все следы пребывания здесь Ливии, пошла снимать трубку.

– Дохтур, а вас тут дохтур Дидумминичи просют.

Монтальбано, который сидел на веранде и перечитывал в пятый раз «Пилон» Фолкнера, бросился к телефону. Прежде чем взять в руки трубку, он быстро выработал план действий, как послать подальше Де Доминичиса, когда информация будет получена.

– Да? Алло? Кто говорит? – произнес он с усталостью и разочарованием в голосе.

– Твоя правда, это оказалось легко. Калоджеро Риццитано защитился и получил диплом с отличием тринадцатого ноября сорок второго года. Бери ручку, тема очень длинная.

– Погоди, сейчас найду что-нибудь, чем писать. Тем более, что теперь уже…

Де Доминичис уловил в голосе собеседника подавленность.

– Что с тобой?

Факт сотрудничества заставил Де Доминичиса перейти с «вы» на «ты».

– Как это что? И ты меня еще спрашиваешь!? Я ж тебе говорил, что ответ мне нужен был вчера вечером, и не позже! Теперь он меня больше не интересует! Из-за твоего опоздания все полетело к черту!

– Раньше у меня не получилось, честное слово.

– Ладно, диктуй.

– «Макароническая латынь в литургическом действе о семи спящих у неизвестного автора шестнадцатого века». Ты мне можешь объяснить, какое отношение имеет к мафии заглавие…

– Имеет! Еще как имеет! Только что теперь, по твоей вине, мне оно больше не нужно, и я, конечно, не могу сказать тебе спасибо.

Он повесил трубку и на радостях взорвался хохотом, отчаянно громким. И тут же в кухне послышался звон бьющегося стекла: с перепугу Аделина, видать, упустила что-то из рук. Он взял разбег, выпрыгнул с веранды на песок, сначала кувыркнулся, потом сделал солнышко, потом второй кувырок, второе солнышко. Третий у него не вышел, и он, задохшись, повалился навзничь. Аделина кинулась к нему с веранды, крича-надрываясь:

– Мать пресвятая богородица! Умом повредился! Шею себе сломал!

Монтальбано, чтоб совсем исключить сомнения, сел в машину и отправился в городскую библиотеку Монтелузы.

– Я ищу одно литургическое действо, – сказал он директрисе.

Директриса, которая знала его в качестве комиссара, немного обалдела, но ничего не сказала.

– Вот все, что у нас есть, – сказала она, – два тома Д'Анконы и два Де Бартоломеиса. Эти книги, однако, мы не можем выдать на дом, вам придется читать их здесь.