Собака Кантерсельфа

– Я за него срок тянул, а он теперь орет, даже не упоминай! А я ведь брателла на раз мог его заложить. Слабый он был, опустили бы и всего делов. Мне самому один раз чуть дымоход не прочистили отморозки. Пришлось валить одного, другие сами разбеглись.

– Тебя чуть не опустили? – развеселился Базлов.

– Скажешь кому, на чертовом колесе посажу кататься. В парке утопленников.

От упоминания о страшном месте Базлов содрогнулся и больше не вякал. От "Мадраса" до элитного дома, где проживал Костя Зубов, было всего десять минут езды. Когда подъехали, Савоста дал последние цэу.

– Сиди тут и жди. Я поднимусь в берлогу и если все нормально, махну с балкона, – он показал на балкон на седьмом этаже, и ему сразу показалось, что некто стоящий у окна прянул вглубь. – Ты ничего не заметил?

Однако Базлов смотрел в другую сторону. В магазинчике самообслуживания имел место быть небольшой скандал. Там собралось несколько человек, охранник, несколько случайных свидетелей-покупателей и грудастая кассирша. Вот бы вдуть ей, рационально подумал Базлов. Дать почитать ей тату на члене, на котором была отмечена глубина погружения.

– Ты сюда слушай, придурь, – вернул его к действительности голос Савосты.

– Я все слышу. Только не понял, на хера с балкона махать, если можно спуститься.

– Если можно, то я спущусь, а остальное не твоего ума дело. Ты тут ушами не хлопай, зырь в оба глаза.

Базлов и зырил. На грудастую кассиршу. Они приехали на джипе, но Базлову были до фонаря шикарный салон, что до мощной акустики, то он музыку даже не включал.

Даром не нужна была. С таким же успехом он мог прокатиться и на уазике, лишь бы ехал.

Скандал в магазине разрастался, и Базлов по-настоящему увлекся.

– Попался ворюга! – азартно подумал он, решив, что в магазинчике поймали воришку, и, колеблясь, не присоединиться ли тоже к толпе и врезать пойманному пару раз.

Ему было так интересно, что он забыл про Савосту и наплевал на время, упустив тот момент, когда старший вроде должен был вернуться, даже если бы спускался пешком по лестнице. Всегда осторожный словно волк, он с самого начала не придал значения поездке. Подумаешь, Зуб загулял. Если бы он не был племянником Едавкина, никто бы и не вспомнил.

Самый интересный момент, когда возмущенная кассирша подскакивала, а ее груди тряслись словно студень, ему внезапно закрыла тень.

– Отойди, не прозрачный! – огрызнулся он.

Он поднял глаза и столкнулся с игривым взглядом девушки, одетой в легкое черное платье, сквозь которое просвечивали стройные ножки.

– Чего тебе, соска? – грубо спросил Базлов.

– Ты мне нравишься, – сказала Марж.

– И что с того?

Вместо ответа она поставила на подножку свою стройную ножку и заголила платье.

Открылось гладкое идеальное бедро, переходящее в не стесненный трусиками оттопыренный зад. Базлов даже привстал и ему достался приз. Ему удалось заглянуть между ног и увидеть сверху два сходящихся полушария ягодиц и то, что их соединяло.

– Даю стольник за то, что возьмешь за щеку.

Глаза Марж загорелись.

– Идем в дом.

– У меня другое предложение, залазь в машину!

– В машине мало места.

– Мы же не в футбол собрались играть.

Марж, колеблясь, скривила губки, словно ища поддержки, оглянулась, и на лице ее отразилось облегчение.

– Это не тебе там машут с окна?

Базлов, не высовываясь из кабины, глянул. Толстый боров действительно давал отмашку из окна. Что там базарил Савоста? Если все нормально, я тебе махну.

Значит все нормально, что с того? И что он имел в виду. Если махну, поднимайся следом? А на хрена? Базлов в гости не собирался. И с чего эта соска к нему подвалила?

Внутри Базлова словно за струну дернули. Он насторожился. Вспомнил сразу все, как она подвалила, как почти в лицо ему лезла. Как настойчиво звала в дом. Но больше всего ему не понравилось облегчение, с каким она узрела машущего Савосту.

Она знала про него! Мысль была сродни выстрелу. А Савоста ли это был? Со своего места Базлову было плохо видно, и он, грубо отодвинув девицу дверцей, вышел из кабины. Это стало его ошибкой, но он еще не чувствовал в Марж опасности. Обычная соска двухведерная.

Сомнения быть не могло. С балкона ему махал именно Савоста, но что-то в нем было странное. Базлов книжек отродясь не читал, и зрение у него было хорошее, поэтому рассмотрел то, что мог увидеть только человек с безукоризненным зрением. Во-первых, Савоста не махал рукой, а застыл с задранной рукой. Во-вторых, движения его были расхлябанные, словно у укуренного.

– Ешь твою меть! – вырвалось у Базлова, когда он разглядел пару веревок, одной была привязана рука Савосты, на другой он был повешен сам за шею.

Когда он хотел вернуться в кабину, Марж ножкой захлопнула дверцу перед его носом.

– Отвали, тварь! – ощерился он, уже поняв, что не просто так девица уперла ножку в дверь, она сделает все, чтобы задержать его, она будет драться, и что-то говорило зэку, что драться она научена, уж больно уверенно она упирает ножку, и мышцы на этой ножке не расхлябанные, а натянуты словно трос.