Собака, которая любит

Должна предупредить только об одном: ни в коем случае не пробуйте справиться таким образом с боевыми собаками и с собаками бульдожьего происхождения. У них наследственно закреплены биополевые приемы боя и в большинстве случаев они отвечают на биополевой удар усиленной атакой, используя заодно и энергию противника. Действие рождает противодействие! Резкий энергоинформационный импульс на "волне" агрессии помогает мне выявить силу боевой наследственности. Бывало, что вполне спокойную и дружелюбно настроенную собаку бросало ко мне так, что она и сама не успевала осознать, что происходит.

Я часто вспоминаю одного из воспитанников моего сына, симпатичного во всех отношениях (кроме одного!) белого бультерьера. Его хозяева обратились к нам по поводу непредвиденной агрессии в отношениях с двенадцатилетней дочкой, а еще пуще - с приходящими в гости бабушкой и дедушкой. Нападения на бабушку с дедушкой можно было хоть как-то объяснить вторжением на территорию собаки, хотя бультерьеры, вообще говоря, охраняют дом, мягко говоря, неважно. Но нападения на девочку были совершенно необъяснимы - я проверила все обычные моменты, которые могут спровоцировать собаку, и убедилась в том, что атаки происходят действительно без всяких разумных поводов.

Когда я впервые увидела этого пса "в деле", я страшно удивилась. При нападении я не замечала ни малейших признаков агрессивных намерений, ни в явном поведении, ни в биополевых структурах, которые гораздо оперативнее и надежнее отражают истинное состояние собаки. Юра начал работать с собакой, используя обычные наши приемы стабилизации психики, повышая устойчивость к внешним воздействиям, а вместе с тем укрепляя отношения с хозяевами.

Работа бультерьеру не просто понравилась - он счастлив был, что можно, оказывается, делать что-то разумное и доставлять удовольствие людям, которых он любил. Есть у нас простенькая проверка того, что дороже собаке - вольная жизнь, игры, ласка, еда или работа. Пес был привязан к дереву, хозяева, включая девочку, с которой он к тому времени полюбил играть, разошлись на несколько метров в разные стороны. Я стояла дальше всех, Юра - вообще в стороне. Бывший хулиган не рвался с поводка, не тянулся ни кому из хозяев даже за лакомством. Он призывно смотрел на своего учителя, Юру, и бодро помахивал хвостом: ну, что ты еще интересненького придумал? Ты ведь не так просто велел меня тут оставить, я же знаю, что это означает новое упражнение! Ну, давай же!

Этот момент в работе всегда радует - это наш успех. Собака надежно выполняла все мыслимые упражнения с любым из хозяев, в том числе и с девочкой, не переставая слушаться в игре, в беготне, в самых причудливых режимах возбуждения и торможения. И когда Юра в следующий раз отправился к нему на последнее занятие я, что называется, не чуяла беды. Но сын мой, придя домой, "порадовал": пес с порога бросился к нему ласкаться и тут же, без всякого перехода, пошел в атаку!

Нечего и говорить, что я, в полной панике, бросилась туда в первый же свободный день. Вижу, как радуется пес и мне, и встрече с Юрой, когда его впускают в комнату из кухни, где все это время держали взаперти, чтобы исключить его встречи с девочкой. Он виляет уже даже не хвостом, а всей задней частью тела - и мгновенно идет в атаку! Это были весьма узнаваемые приемы боя с человеком: удар головой в пах, отскок назад и готовность к новому нападению. Откуда, Боже мой?! Ни причин для агрессии, ни малейших ее проявлений нет и в помине!

Нам удалось выяснить, что у этого пса, чьи ближайшие предки были привезены к нам из Чехословакии, в более дальних коленах родословной имеется множество американских предков, которые, судя по всему, в течение многих поколений специализировались именно на боях с человеком. По всей видимости, породная и рабочая наследственность у этой собаки была закреплена так прочно, что соответствующая программа поведения приводилась в действие любым возбуждением, независимо от смысла эмоций. Вероятность такой "шуточки" со стороны генетики теоретически не так уж велика, но надо же было такому случиться! А мы еще, как будто нарочно, впускали его в небольшую комнату, посередине которой стоял мой сын, воспроизводя ситуацию, очень напоминающую классический "пит" - яму для боев.

Тогда я очень расстроилась, что в нашем городе не было специалистов по бою собаки с человеком, который мог бы посоветовать нам, какими приемами можно справиться с собакой. Но позже, обдумав ситуацию, обрадовалась. Бой с человеком - это его наследственная работа, а работать ему понравилось. В этом и был ключик к решению задачи. Он, как и на занятиях, попросту стремился показать то "лучшее", на что он способен! Начни мы бороться с ним, отвечая на его атаки, он, прирожденный мастер единоборства, был бы только счастлив нас порадовать, и наша работа превратилась бы в тренировку боевого бультерьера.