Флуоресцентные лампы нас раздражают потому, что приближаются к человеческой частоте слияния мельканий. Электронные приборы, используемые для регуляции потока света, функционируют в режиме шестьдесят циклов в секунду — те из нас, у кого ЧСМ выше, способны различить эти проблески (ощущаемые на слух как жужжание). Все домашние лампы «мелькают» с точки зрения, например, мух, у которых глаза устроены совсем не так, как наши.
У собак также более высокая частота слияния мельканий, чем у людей, — семьдесят или даже восемьдесят циклов в секунду. Вот почему собакам не свойственна такая человеческая слабость, как любовь к телевизору. Как и в кино, изображение на телеэкране (не цифровом, а старомодном) — это последовательность неподвижных картинок, которые передаются достаточно быстро, чтобы создать ощущение непрерывного потока — у нас, но не у собак. Они видят отдельные кадры и темные промежутки между ними, как будто смотрят через стробоскоп. Этот факт — а также отсутствие запахов — объясняет, почему большинство собак невозможно усадить перед телевизором. Происходящее на экране просто не кажется им правдоподобным. [29]
Можно предположить, что собаки видят происходящее в ускоренном темпе — но на самом деле они просто замечают в каждую секунду больше, чем мы. Мы восхищаемся чудесными способностями собаки ловить фрисби на лету или гнаться за быстро скачущим мячом. Игра с фрисби, если записать ее на видео и исследовать траекторию, точь-в-точь повторяет стратегию, которую обычно используют бейсболисты, готовящиеся поймать мяч. Собаки способны предсказать следующее положение фрисби или мяча долей секунды раньше нас.
Нейробиологам известно о необычном заболевании под названием акинетопсия. Это нечто вроде двигательной слепоты: людям с этим нарушением трудно объединить последовательно сменяющие друг друга образы в нормальное беспрерывное движение. Человек, страдающий акинетопсией, наливает чай в чашку и не замечает, как она наполняется. Собаки в сравнении с нами — все равно что акинетопсики в сравнении с нормальными людьми: они видят промежутки между картинками. Мы, должно быть, кажемся им слегка заторможенными. Наша реакция на события окружающего мира всегда запаздывает по сравнению с собачьей.
Таким образом, собаки видят почти то же, что и мы, однако — иначе. Сама структура их глаза объясняет многие особенности собачьего поведения. Во-первых, обладая широким полем зрения, они хорошо видят то, что вокруг, но хуже — то, что находится прямо перед ними. Собаки нечетко видят собственные лапы. Удивительно, как мало они пользуются ими, в сравнении с тем, насколько активно мы пользуемся руками. Небольшое различие в строении глаза ведет к меньшему количеству прикосновений и ощупываний.
Сходным образом, собаки способны сфокусироваться на наших лицах, однако хуже различают наши глаза. Иными словами, выражение лица для них понятнее, чем многозначительный взгляд, и они скорее последуют указанию или кивку. Собачье зрение дополняет другие органы чувств. Хотя пес способен лишь приблизительно определить источник звука в пространстве, его слух достаточно хорош для того, чтобы повернуться в нужном направлении. Дальнейший осмотр можно проводить при помощи зрения, а окончательный анализ — при помощи носа.
Так, собаки узнают нас по запаху — но, несомненно, они также смотрят на нас. Что они видят? Если вы стоите против ветра или, например, обильно обрызганы духами, то собаке придется положиться исключительно на зрение. Она будет колебаться, если услышит, что подзываете ее вы, но увидит человека с чужим лицом или незнакомой походкой. Недавние исследования это подтвердили. В ходе эксперимента собака слышала голос хозяина или постороннего человека. Одновременно ей показывали на большом экране фотографии этих людей. Собаки обращали особенное внимание на несовпадения — лицо хозяина в сочетании с голосом незнакомца или лицо незнакомца в сочетании с голосом хозяина. Если бы собаки просто предпочитали лицо своего хозяина, они всегда смотрели бы на него дольше. Однако они дольше рассматривали изображение, когда замечали нечто необычное.