Собака от носа до хвоста. Что она видит, чует и знает

Нам обоим не очень удобно, но мы не двигаемся. Он лежит у меня на коленях, поперек, свесив уже довольно длинные лапы. Его голова задрана вверх и лежит у меня на правом локте — так, чтобы не терять мое лицо из виду. Чтобы продолжать печатать на клавиатуре, мне приходится держать руку на весу над краем стола (свободно двигаются только пальцы), а самой наклониться. Мы изо всех сил держимся друг за друга, и это значит, что наши судьбы вот-вот переплетутся (или уже переплелись).

Его зовут Финнеган. Мы взяли его из местного собачьего приюта, выбрав из десятков псов, клетки с которыми заполняют десяток комнат. Помню момент, когда я поняла, что это будет Финнеган. Извлеченный из вольера и посаженный на стол, на котором люди, разносящие бактерии, осматривают больных животных, щенок завилял хвостом, замотал ушами, а потом прижался к моей груди, сунув морду под мышку. Так-то вот.

Нередко к животному нас влечет возможность дотронуться до него. Наши тактильные ощущения механистичны, они отличаются от других наших сенсорных способностей и, вероятно, гораздо более субъективны. Раздражение свободных нервных окончаний в коже бывает для нас, в зависимости от ситуации и силы воздействия, приятным, болезненным, непереносимым — или вовсе незаметным. Если мы рассеянны, болезненный ожог может показаться слабым раздражением. Нежеланное поглаживание мы можем счесть домогательством.

Впрочем, в нашей ситуации прикосновение, или контакт, означает просто физическое сближение. В некоторых зоопарках посетителям позволяют не просто посмотреть на животное, стоящее по ту сторону ограды, но и коснуться его. Еще лучше, если животное отвечает на прикосновение, например, лижет теплым языком или берет пищу с протянутой руки. Дети и взрослые, которые подходят ко мне на улице, когда я гуляю с собакой, хотят не просто рассмотреть ее — они желают приласкать ее, погладить. Быстрого поглаживания (потрепать по холке) часто оказывается достаточно. Даже краткого прикосновения хватает, чтобы у человека возникло ощущение связи.

Бывает и такое: просыпаешься оттого, что кто-то лижет пятки.

Собакам и людям в равной мере свойственно внутреннее влечение к контакту. Контакт между матерью и ребенком естественен: поскольку ребенок требует еды, он тянется к материнской груди. Оказавшись у матери на руках, он, разумеется, успокаивается. Ребенок, за которым никто не ухаживает — ни мужчина, ни женщина, — будет развиваться аномально (но было бы негуманно проводить подобный эксперимент).

Тем не менее в 1950-х психолог Гарри Харлоу провел ряд сделавших его печально знаменитым опытов, доказавших важность телесного контакта ребенка с матерью. Он отнял детенышей макаки-резус у матери и вырастил их в изоляции. У них была возможность выбрать «суррогатную мать» — куклу размером со взрослую обезьяну, обтянутую махровой тканью, с мягким наполнителем и лампочкой для подогрева изнутри, — или же проволочный каркас в форме обезьяны, снабженный бутылкой с молоком. Первым открытием Харлоу стало то, что малютки проводили почти все время, свернувшись рядом с мягкой игрушкой, но пить молоко бегали к проволочной «матери». Если в клетку помещали пугающий предмет (например, угрожающего вида аппарат, производивший громкие звуки), детеныши бежали к мягкой игрушке. Они стремились к контакту с чем-то, хотя бы отдаленно похожим на настоящую мать, которой они были лишены. [60]

Харлоу обнаружил, что выросшие без матери обезьяны сравнительно нормально развиваются физически, но испытывают серьезные трудности с социализацией. Они плохо взаимодействуют с другими обезьянами — испуганно забиваются в угол, когда в клетку подсаживают сородича. Социальное взаимодействие и физический контакт не только желательны, но и просто необходимы для нормального развития. Несколько месяцев спустя Харлоу попытался «исправить» обезьян, которых сломала изоляция. Он обнаружил, что наилучшее лечение — это регулярный игровой контакт с молодыми нормальными обезьянами, которых ученый называл «терапевтами». Некоторые из выросших в изоляции обезьян вернулись к более или менее нормальной социальной жизни.