Собака в подарок

– Насчет собаки? Папа, я тебя умоляю.

– Социальный педагог права. Это пошло бы Кирану на пользу.

– Знаешь, не доктор Джоан оплачивает наши счета. Так что я говорю «нет».

В кухне воцарилось недолгое молчание, во время которого они оба смаковали свои напитки. Рене знала, что ее отцу есть что еще сказать по поводу приобретения собаки, но пока что он согласен оставить эту тему.

– О чем с тобой говорила миссис Дэлтон? – спросил он. – О чем-то серьезном?

Рене сглотнула.

– В школе запускают программу помощи детям с нарушениями обучаемости. И учительница Кирана считает, что его надо в нее включить.

– Какие такие нарушения обучаемости?

Рене покачала головой. Говорить об этом с миссис Дэлтон было тяжело, но рассказывать об этом отцу было еще тяжелее. Уэндел и Киран были близки, как отец и сын, нет, еще ближе, если вспомнить, как отчужденно к своему сыну относился Грег. Она не знала, как сказать отцу, что его внук, возможно… неполноценен.

– Социальный педагог говорила, что у него, возможно, невроз навязчивых состояний.

– А, это. – Уэндел пожал плечами и выпил еще горячего шоколада.

Рене уставилась на него:

– Погоди. Ты что, хочешь сказать, что это тебя не удивляет?

– А чему тут удивляться? Парнишка гримасничает, издает странные звуки и считает каждый свой чертов шаг. Если это не навязчивое состояние, то что тогда обозначает этот термин?

Рене не находила слов. Неужели она была единственной, кто не понимал, в чем дело?

– Почему же ты ничего мне не говорил?

– А с какой стати? У тебя же тоже есть глаза. Я думал, ты просто не хочешь об этом говорить.

Она бессильно уронила голову на руки, сложенные на столе.

– О, господи, папа, я чувствую себя идиоткой. Я все время уверяла себя, что странности в поведении Кирана – это просто что-то такое, что он в конце концов перерастет. Если бы я понимала, что это так серьезно, я бы… – У нее задрожал подбородок. – Я хочу сказать, мне следовало что-то сделать, вместо того чтобы просто позволять ему страдать.

– А кто тебе сказал, что он страдает? Все могло бы быть намного хуже. Скажи спасибо, что он не моет руки по сотне раз на дню.

Она подняла голову.

– О боже. Не говори таких вещей, папа. Даже не думай о них.

Он пожал плечами и отхлебнул еще из своего стакана.

– Так что они там собираются делать?

Рене вытерла глаза.

– Им надо будет записать Кирана на прием к психологу.

– А что будет потом?

Она пожала плечами.

– Наверное, его будут лечить. Эту программу финансирует какой-то благотворитель. Так что думаю, все будет зависеть от того, насколько он будет готов раскошелиться.

– И это все?

– Думаю, пока да.

Уэндел посмотрел на ее почти опустевшую кружку.

– Хочешь еще?

Рене кивнула:

– Может быть, чуть-чуть.

Мужчина встал и начал опять подогревать молоко для горячего шоколада.

– А как прошла остальная часть дня?

Рене улыбнулась, радуясь тому, что он сменил тему разговора.

– Неплохо. У меня было несколько клиенток, явившихся в наш салон без записи, и одна, которой меня порекомендовала Саванна Хейс.

Она сделала последний глоток своего напитка.

– Не понимаю я эту женщину. Она порекомендовала меня многим своим знакомым, за что я ей благодарна, но, с другой стороны, она говорит моим клиенткам, что им не следует давать мне чаевых, потому что их посылает ко мне она, так что мне приходится работать больше, а получать меньше.

Уэндел взял ее кружку, поставил ее на плиту и налил в нее еще горячего шоколада.

– Разве ты не можешь так ей и сказать?

Она покачала головой:

– Саванна в нашем салоне что-то вроде пчелиной матки, и мне совсем не хочется, чтобы в меня вонзилось ее жало.

– А-а.

– А как ты? – спросила Рене. – Как прошел день у тебя?

– Как обычно. – Он переместил обе кружки на стол. – Зашел в кафе-магазин «У Клинта», поболтал о том о сем с приятелями. Тут мало чем можно заняться.

Рене виновато посмотрела на отца.

– Мне жаль, что ничего не вышло… ну, ты понимаешь… с Батчем. Ради меня ты только зря поставил себя под удар.

– Насчет этого не беспокойся, – ответил он. – На свете еще много мужчин. Мы тебе кого-нибудь найдем.

Рене кивнула. Она понимала – он хочет как лучше, но ей было стыдно, что мужчин на свидания с ней приходится заманивать ее отцу.

– Послушай, папа, я ценю твою помощь, но тебе нет нужды искать мне другого мужа. Я уже большая девочка.

– Я знаю, – сказал он. – Но тебе надо работать и у тебя трое детей, которых нужно вырастить. Думаю, с тех пор, как мы живем в этом городе, самостоятельно ты так и не познакомилась ни с одним мужчиной.

– А вот и познакомилась, – ответила она. – Это случилось сегодня вечером.

Уэндел посмотрел на нее с недоверием:

– Не может быть.

– Может. Он был в школе, и мы разговорились, пока я ждала учительницу Кирана.

– И как же его зовут?

– Трэвис Дил, и он был очень мил.

Ее отец прищурился.

– А он тебя куда-нибудь пригласил?

– Н-нет, – немного расстроившись, ответила женщина. – Думаю, он пригласил бы меня, но тут миссис Дэлтон позвала меня в класс, и…

Она вздохнула, чувствуя огорчение от несбывшихся ожиданий.