Собери себя, полюби меня

Лицо незнакомки я видела всего лишь пару раз в жизни, на благотворительном вечере и на фото в кабинете Димы, и то — это случилось мельком, но даже без всего этого я поняла, передо мной стояла мама ребят.

Марина говорила, что женщина являлась общественным деятелем. Её внешний образ как нельзя ярко описывал ту профессию, которой она посвящала время.

“По крайней мере, серьёзное впечатление мама точно производит” — подумала я.

Женщина стояла в пижамных штанах, и придерживала халат на поясе, чтобы тот не раскрылся. На ней не было никакого макияжа, или утонченной причёски, однако что-то в её взгляде заставляло чувствовать власть.

Мама была ниже Димы, даже ниже меня. Волосы цветом больше уходили в каштан, а сейчас, при искусственном освещении комнаты, казались ещё темнее. Дима и Настя от мамы цвет не переняли, но вот в чертах лица можно было уловить сходство.

“Интересно, зелёные глаза мужчины — это мамино наследие?”

Все в комнате всполошились от нежданного появления женщины.

— Мам, ты спала, не хотел тревожить. — виновато произнес Дима, делая шаг к ней.

Стильная прическа каре у женщины слегка растрепалась, пряди упали ей на лицо. Она моментально заправила их за ухо.

— Познакомься, это Марина, и… — блондин задержал на мне взгляд, — Арина, они…

— Друзья Димы. — закончила я резко.

Не знаю, как хотел представить нас Дима, или, по крайней мере, в каком статусе, особенно меня. Но я уже чувствовала неловкость во всём.

Дима на мои слова слегка поджал губы, и продолжил:

— Девушки, это Светлана Юрьевна, наша мама.

— Приятно познакомиться! — деликатно кивнула Марина.

Я тоже приветливо улыбнулась, стараясь сделать это как можно естественней.

Светлана, очевидно, заметила, в каком настроении мы находились за секунду до её появления. Она посмотрела на дочь, которая хоть и успокоилась, но лицо по-прежнему оставалось красным.

Мне кажется, женщина опешила от всего увиденного, и пыталась подобрать слова.

— Мы разбудили тебя? — спросил Дима, опережая её.

— Да, услышала крики. — наконец медленно заговорила Светлана Юрьевна, голос у неё был очень глубоким и приятным, — Решила проверить.

Её взгляд бегал по нам с Мариной, но больше всего её интересовала дочь.

— Настёна, что случилось? — взволнованно произнесла она.

Она очень переживала за девушку.

— Мам, мы тебе всё объясним, но позже. — вместо сестры ответил Дима, — Доверься мне.

Он подошёл к маме, и коснулся её руки.

Светлана Юрьевна с теплотой посмотрела на сына. Она ни капли не сомневалась в нём или его словах.

Эта проскользнувшая эмоция что-то внутри меня согрела. Приятно видеть, когда уже взрослый мужчина находится в адекватных отношениях со своей семьей.

“По крайней мере, с сестрой и мамой” — отметила я.

— Ладно. — выдохнула женщина, и следом предложила, — Может, тогда чаю?

— Спасибо, Светлана Юрьевна, не стоит, мы уже уходим. — ответила Марина.

Я была благодарна девушке. Почему-то самой поддерживать диалог с мамой Димы мне было боязно.

Через год после того, как мы начали встречаться с Никитой, я познакомилась с его родителями. К сожалению, отношения у нас не сложились. Мало того иногда на разных праздниках, я слышала, как они обсуждают меня в негативном ключе.

На тот момент мне стало обидно, конечно, но сильно в расчёт я это не брала и близко к сердцу не принимала. Я всё-таки жила с их сыном, а не ними.

Сейчас же, отчего-то, мне хотелось подружиться с семьей Димы. А из-за страха от предыдущего опыта, я не знала, как правильно и лучше всего начать.

Неожиданно у меня зазвонил телефон.

— Алло?

— Арина, я всё сделала. — услышала я голос подруги.

* * *

На часах показывало уже за полночь. Мы вчетвером сели в машину к Диме, и второй раз за этот бесконечный день поехали в клуб “Преграда”.

Светлана Юрьевна провожала нас с задумчивым лицом. Что бы ей ни говорил сын, она всё равно напоследок подошла к Насте и несколько раз переспросила, нужна ли ей помощь.

Девушка, к тому времени, окончательно доверилась нам. Она поверила, что мы можем наконец помочь ей разобраться с Артёмом и его угрозами. Именно поэтому она, как и её брат, постаралась успокоить маму, и убедить, что обязательно всё потом той расскажет.

Я усмехнулась, когда наблюдала за происходящей сценой. Настя была настоящей актрисой. Если бы не её испуганные глаза в машине, я бы поверила, что у неё всё действительно хорошо.

Но Настя по-прежнему боялась. Я видела, как дрожали её руки, когда она открывала дверь автомобиля.

— Мы справимся. — поддержала я девушку в наступившей тишине салона.

Она кивнула, но больше не проронила ни слова.

Мы ехали быстро. Я расположилась на переднем сидении рядом с Димой.

Плотно сжатые губы мужчины намекали о его напряженности и злости, которую он пытался скрыть.

На светофоре, где мы остановились на несколько минут, блондин внезапно на выдохе прошипел:

— Какой же я дурак! — он кулаком ударил по рулю.

Три пары глаз обратились на него. Он обернулся назад, к сестре, и проговорил:

— Ты тогда, после нападения, сказала, что во всём виноват этот Артём, а я не поверил. Решил, ты придумала.

Настя опустила лицо.