Собеседник

Расстраиваюсь ли я? Нет, совершенно нет. У меня теперь есть время подумать, собраться с мыслями и понять, кто я на самом деле. Мне теперь не нужно торопиться, тем более что есть люди, которые мне безусловно поверили. Перед тем как позвонить Юре, я связался с Леонидом Вячеславовичем, своим начальником. Он всегда казался мне хорошим или скорее правильным полицейским старой закалки. Я обосновал ему всю ситуацию и сказал, что могу помочь раскрыть всю схему, и что Юра так же этому поспособствует. После той стычки на старом заводе кого-то убили, а кого-то взяли с поличным. А что бы выбрал я? Сейчас я затрудняюсь ответить на этот вопрос, но тогда я желал уснуть навсегда.

В тот день, когда я обнаружил в комнате все улики, подготовленные для реализации плана по раскрытию всей группировки, включающей в себя и лиц, власть имеющих, я не смог всё сжечь и спрятал основные доказательства в полу рядом с грязными деньгами.

Юра дал показания, кстати, дочки вернулись к нему домой, как я и обещал, я ведь знал, что им не причинят боль. Только вот своего отца они смогут видеть только изредка в ближайшие пятнадцать лет. Но это ничего, главное, что и он сможет очиститься от всего этого и когда-нибудь начать новую жизнь.

Так же благодаря предоставленной информации были раскрыты все бордели, все сотрудники которых так же были арестованы, в доках на побережье Финского залива были освобождены несколько сотен детей, что ждали отплыва в контейнерах в другие страны, и возвращены домой. Судя по новостям, о которых мне иногда сообщает Валентин, которого повысили в звании за раскрытие особо тяжких преступлений. Он единственный периодически приходит и навещает меня, рассказывая об обстоятельствах дела.

Меня же обвинили в многочисленных убийствах и прочих прегрешениях, всё моё сотрудничество со следствием результатов не принесло. Все улики совершенно точно указывали лишь на меня, а я… А я, если честно, настолько во всем запутался, что и не понимаю совершенно, что правда, а что лишь вымысел. Даже проверив мой счёт, выяснили, что деньги переведены на пожертвования детям в детских домах. Я знаю одно, что сейчас мне хорошо. Я никуда не тороплюсь и совершенно спокойно общаюсь с самым лучшим своим собеседником. С самим собой.

А всё, что касается Татьяны или Лолы – никто и никогда не видел их и в помине. Многие были на похоронах моей жены, и все как один утверждают, что это она лежала в том гробу и никто иной.

Кстати, в том доме, из которого я бежал, так же не было обнаружено их присутствия. Только лишь моя ДНК и ещё кое-что. В одной из кладовок нашли ту самую электрическую лебедку. Вот как бывает. Иногда, смотря в зеркало, мы думаем, что совершенно точно знаем, кто стоит напротив, а на практике оказывается, что нет. Живите в согласии с самим собой! Вот залог здравого смысла.

Дверь скрипнула.

– Так. Укол. Поворачивайтесь на живот.

Я переворачиваюсь и приспускаю белые хлопковые штаны.

Я слышу, как медсестра набирает шприц, и жду этого пронзительного укуса.

Все проходит гладко. Оборачиваясь, не верю своим глазам. Вот она, снова она, я сошёл с ума или всё это взаправду?

Она подносит указательный палец к губам. И вправду профессионалка.

–Ты справился со своей задачей! Она знала, что ты поступишь правильно!

– Спасибо, что вернули дочерей Юре.

– Иначе и не могло быть.

В коридоре послышались голоса, и Лола обернулась, притаившись.

– Как они и где?

– Всё хорошо. Ты знаешь, где они. Они тебя ждут, и вскоре вы воссоединитесь, а пока что засыпай…

Я улыбаюсь, и в моих глазах начинает мутнеть, а её образ постепенно исчезает.

– Мои девочки, вскоре мы увидимся…– шепчу я, и тут же меня окутывает непроглядная тьма…