Собеседник. Выпуск 3

- я побежал... К сожалению, мой суматошный бег сразу привлек внимание гиганта. Он сделал несколько легких шагов и, вероятно, я очень скоро закончил бы свою экспедицию, если бы ту часть пляжа, на который я выскочил, не перекрывала стена высоких базальтовых скал, между которыми тарбозавр пройти не мог, я же проскользнул свободно. Классическая ловушка для дураков: с трех сторон мрачные, абсолютно неприступные скалы, с четвертой - за выходом, не менее мрачный, хромой хищник... В свое время палеонтологи убеждали меня

- память пресмыкающимся не присуща, но теперь я убедился в обратном: время шло, а тарбозавр и не собирался уходить, ждал, когда я покину свое убежище...

НК: У вас было оружие?

ГАМОВ: Нет. Мы не знаем, как изменения в прошлом могут сказаться на настоящем, поэтому я отправился в путешествие без оружия. Запертый в ловушке, единственным отрадным местом которой являлся прозрачный ручей да расползшиеся под скалами розовые, на первый взгляд несъедобные, грибы, я владел лишь тем, что было в моих карманах. Перочинный нож, тюбик фосфоресцирующей краски крапп-лак, четыре полу растаявших конфеты, ключ от квартиры, носовой платок, полпачки сигарет и коробка спичек... Разумеется, различный инструмент у меня был, но в MB, вернуться к которой я не имел возможности... Убедившись, что единственный выход из моей ловушки действительно ведет через пляж, я влез на скалу. Тарбозавр не собирался уходить. Плосколобый и мрачный, шипя и вздымая песок когтистыми лапами, он хромал по пляжу и не спускал глаз с щели, в которую я проник. Боясь, что ею воспользуется хищник помельче, я торопливо стал забрасывать ее обломками камней и сразу же натолкнулся на невероятную фигуру - не то перезрелый страус, не то гигантский цыпленок. Голый, поджарый, он держал в неприятно схожих с человеческими руках яйцо величиной с крупную дыню и, виновато склонив тупоклювую голову, моргал, будто мое присутствие его смущало. Кинув в струтиомимуса (а это был именно он - птицеподобный ящер) камнем, я выгнал его прочь, и он на какое-то время отвлек внимание тарбозавра. Я наклонился над оставленным в моем убежище яйцом. Оно напоминало кожаный раздутый мешок, «обшитый» хрупкими сферическими пластинками, и, коснувшись его ладонью, я сразу уловил мерный звук... В яйце явно находился зародыш, и это меня не обрадовало - не хватало, чтобы такой же тип, как тарбозавр, пусть и в младенческом возрасте, появился внутри моего убежища! Я откатил яйцо на самый солнцепек, а сам, выглядывая в мелкие щели, тщательно исследовал пляж. Кладок, оставленных динозаврами, было много - яйца тупо, как мины, выглядывали из песков, и струтиомимусам тут жилось неплохо; время от времени их петушиные тела мелькали среди папоротников, бутылкообразных беннетитов и саговников, похожих на ананасные деревья... Что ж, решил я, подождем ночи. Тарбозавр уйдет, а я проберусь к MB... Улучив момент, я вкатил с пляжа в свое убежище пару яиц, и , запеченные в песке, они неожиданно оказались вкусными... А потом незаметно опустилась ночь.

НК: Наверное, беспокойные ночи в кампане? Рев хищников, тьма, полная неизвестность...

ГАМОВ: Я тоже так думал, но ночь оказалась невероятно тихой, хотя

и темной. Смутные тени мелькали в зарослях, но ни воплей, ни гама, что так характерны, например, для африканских лесов, я не слышал. Несколько раз я пытался выйти на пляж, но тьма стояла такая, что в ней легко было заблудиться. Зато рассвет меня вознаградил - метрах в тридцати от своей крепости я увидел чудовищную тушу своего знакомца тарбозавра. Он был мертв: тело глубоко вдавилось в песок, лапы нелепо подвернулись, огромная голова заклинилась между двух валунов. Я не стал искать причину его неожиданной смерти, я торопился к MB, тем более, что не один тарбозавр оказался жертвой неизвестного мора: под развесистым гинкго, светлый ствол которого уродовали округлые натечные выступы в виде коровьих сосков, мрачно возвышалось вздутое брюхо совсем уж невероятного существа. Короткие, вывернутые коленями наружу лапы, хищная пасть и, наконец... парус, растянувшийся вдоль всей спины. Именно парус, такой, как у ерша, только во много раз больше - зеленоватопепельная перепонка, растянутая на невральных шипах. Ветер успел потрудиться - перепонку закидало песком и листьями, и я, конечно, не смог пройти мимо, не остановившись. Ведь это был диметродон - один из древнейших ящеров!

НК: Но считается, что диметродоны вымерли до появления

динозавров!