Собеседник. Выпуск 6

Николай Конарев — личность, несомненно, весьма незаурядная. Автор доказывает это, показывая и человеколюбие своего героя, и его постоянное стремление к самосовершенствованию, и его постоянную нацеленность на новые вершины, к которым он увлекает и своих товарищей, — но доказывает не декларациями, не перечислением добродетелей Николая, а изображением его поступков.

Не часто, прямо скажем, нынешнему читателю удается увидеть в современной литературе комсомольского деятеля не на трибуне и митинге, не на собрании, а в постоянном, непрекращающемся потоке дел. А именно такой поток прежде всего и формирует облик большинства персонажей повести «Встретимся в октябре». Комсомольцы копают картошку, строят заводской тир, помогают возводить общежитие, контролируют производственный процесс на своем предприятии, организуют общественное конструкторское бюро… Всего не перечислишь. За всем этим — прямо или косвенно — ощущается присутствие Николая Конарева.

Однако менее всего А. Афанасьев склонен видеть в своем герое этакого атланта, который держит на своих плечах весь громадный свод комсомольской работы. Разумеется, от него исходят многие инициативы, но большинство идей подают ему сами комсомольцы, которые, в свою очередь, руководствуются, главным образом, производственной и общественной необходимостью. Конарев же как подлинный лидер обладает способностью раньше и обостренней других почувствовать эту самую необходимость и привлечь к ней внимание остальных комсомольцев.

С другой стороны, автор повести не без оснований считает, что Конарев едва ли бы мог стать настоящим комсомольским вожаком, замкнись он только в кругу общественных и производственных проблем. Для комсомольского лидера коллектив должен быть так же важен, как и каждая отдельная в нем личность.

Мысль эту писатель иллюстрирует многими эпизодами комсомольской практики Николая Конарева. Он принимает горячее участие в судьбе только что пришедшего в НИИ молодого парнишки Юры Маслова (кстати, и не комсомольца), оступившегося в самом начале своего жизненного пути. Или — Николай поднимает на ноги всех друзей, знакомых, когда у одного из комсомольцев тяжело заболевает ребенок и срочно требуется высококвалифицированная медицинская помощь.

Подобных примеров в повести можно найти немало. Активное и в то же время всегда конкретное проявление человечности главного героя повести органично исходит из одного, из его краеугольных принципов: «Главное — постарайся стать нужным комсомольцам… Их заботы — твои заботы».

Правда, объективности ради, следует отметить, что и благородство Конарева, и бескорыстие его не всегда достаточно художественно убедительны. Например, в эпизоде, когда Николай отказывается от давно ожидаемой им квартиры в пользу семьи с больным ребенком. Жест, конечно, вполне в духе Конарева. Но какое-то чувство неудовлетворенности остается при чтении этого эпизода, какое-то даже недоверие. Уж больно все складно да ладно решается — одним махом. Даже Эля, жена Конарева, принимает известие Николая о его отказе от квартиры без всяких отрицательных эмоций. Более того, еще и мужу выговаривает с укором: «Глупый! Что же ты оправдываешься?..» Конечно, и так могло бы быть. Но скорее всего произошла бы маленькая драма, когда комсомольскому работнику приходится преодолевать один из тех незримых барьеров, с которыми он то и дело сталкивается, решая для себя вопросы быта и личной жизни. И — ей-ей! — мелочи быта для тех, кто связан с воспитанием людей, с их духовным совершенствованием — очень непростое испытание. Во всяком случае, игнорируя или упрощая его, мы совершаем большую ошибку. Думается даже, что, именно в результате отсутствия должного внимания к обостренной борьбе личного и общественного, своеобразной «борьбе противоположностей», которая постоянно происходит в душе каждого из нас, а в душе идеологического работника в силу специфики его деятельности особенно, образы партийных, комсомольских и общественных деятелей в современной литературе получаются, как правило, бесцветными и бесплотными, руководствующимися одними и теми же стереотипами поведения.

И как тут вновь не вспомнить Николая Островского. Ведь «сталь души» Павки Корчагина закалялась не только в сражениях гражданской войны или в самоотверженной работе на строительстве узкоколейки; не только в борьбе с тяжким недугом. Она закалялась и в борьбе с бытовыми искушениями, прежде всего в борьбе с соблазнами «красивой» мещанской жизни. Причем этой стороне вопроса автор романа «Как закалялась сталь» уделял не меньшее, если не большее значение.

К сожалению, современные литераторы, сбившись с ног в поисках молодого героя наших дней, в частности, героя-комсомольца, данное обстоятельство чаще всего упускают из вида, что приводит к обеднению их произведений к «недосказанности», недораскрытию героических характеров.