Собеседники. Ближним и дальним

Как автор книги «Русь Господня» Татьяна Батурина, безусловно, выпадает из круга волгоградских поэтов-традиционалистов. У неё традиция другая. Она открыто и сознательно посвящает свою лиру православию, обращаясь к истокам русской духовной поэзии. Откровения Владимира Соловьёва, в некоторой степени – «старшего» символиста Вячеслава Иванова, страстотерпца Даниила Андреева утверждали (и, хочется думать, продолжают утверждать) право человека на сокровенный диалог со Всевышним… средствами поэзии. О том, что такое право и ныне утверждать необходимо, говорить излишне; чистота и святость Слова уже давно, увы, подвергнуты сомнению. В конце XX столетия более неразрешимой, чем когда-либо, остаётся проблема Божественного происхождения творческого дара и его низменного воплощения. Т. Батуриной, видимо, нестерпимо осознавать, что вдохновенный глагол в наши дни чаще служит прельщению, нежели духу, духовности. На наш взгляд, её действительно глубоко задевает «вопрос вопросов» русской духовной словесности: как отличить истинное слово от его подделки?

Право же, можно всю жизнь плести словесные кружева и обманываться беседой с Творцом, вполне искренне полагая, что беседа идёт в русле диалога. На самом деле долгие годы можно убить всего лишь на жалкий монолог…

Самонадеянность, гордыня, тщеславие – никудышные помощники в действиях такого рода. Думается, в поэзии Татьяны Батуриной истинная духовность проявляется там, где сильны мотивы вины, раскаяния и смиренности. Из пустоты подобные чувства не возникают, только они и достойны отклика. И если уж ответ получен, то нет пути назад, к житейским суетам… Важно, чтобы Творец захотел услышать и ответить.

Даниил Андреев, к примеру, до самой смерти сомневался, услышан ли он. Владимир Соловьёв в размышлениях на эту тему надорвал своё сердце. Сложно всё это, таинственно, больно. Татьяна Батурина, направившая своё творчество по следам высоких предшественников, неизбежно усложнила свою жизнь и свою поэзию. Не все, но многие её творения пробуждают чувство гордости за неё, ибо в них есть та смиренная совестливость, которую надумать, подделать невозможно. Таковы стихи «А собор – в небесах», «Сон о Книге», «С серебряной ложки поила цветы», «Я книгу листала в саду»… В балладе «Отрок» она глубоко и с предельной самостоятельностью осмысливает фольклорный сюжет о гибели мальчика с позиции православного понятия воздаяния. Но справедливости ради отметим, что в духовной поэзии Татьяна Батурина делает лишь первые шаги. Чистого восторга, бесхитростного умиления перед мощью открывшейся веры в её стихах пока больше, нежели кристальной мудрости, что даётся человеку, может быть, лишь тогда, когда он ни к чему на свете больше не привязан.

Всему своё время. К счастью, тысячи нитей крепко связывают Татьяну Батурину с землёй, людьми, хлебом насущным, да и с собою тоже. Ей ещё предстоит сделать множество открытий и поделиться ими с читателем. Её жажда жизни, вкус к жизни далеко не исчерпаны, её способность одаривать и принимать дары сейчас сильнее, может быть, чем когда-либо. Свидетельство этому – хотя бы стихотворение «Просьба», где главная мысль, мольба, заклинание таковы: «Любите, пока я жива на земле».

Заметьте, как эта фраза зеркально отражает знаменитое цветаевское обращение:

Послушайте: ещё меня любите
За то, что я умру.

Земная! Земная женщина, изнемогающая без любви и – от любви, тоскующая по небесной родине, стонущая от подобий и несоответствий…

Она подняла своё лицо к небесам, открыла им своё сердце, но в него ещё не хлынули Божественные ответы.

Всему свой срок.

Татьяна Кузьмина,член

Всероссийского театрального общества,

литературный критик

(«Отчий край», № 2 (14), 1997, Волгоград)

Навстречу голосу

Представьте себе, что, сняв телефонную трубку, вы услышали голос, называющий себя вашим именем, – словно вы говорите с самим собой. Мистика! Или мистификация! Или…