Собеседования отца духовного со своими прихожанами о молитве

Блаженный Августин в книге о граде Божием (22, гл. 8) описывает чудесное исцеление одного больного, чему он был свидетелем, которое показывает, как сильна перед Отцом Небесным молитва праведного, возносимая от сердца сокрушенного и смиренного.

«По прибытии в Карфаген,— говорит блаж. Августин,— я и брат мой Алипий были приглашены остановиться в доме одного благочестивого и богобоязненного человека, по имени Иннокентий; к сожалению, мы нашли этого праведника страждущим от тяжкого недуга: вся нижняя часть спины его была покрыта множеством застарелых свищей. Врачи истощили свое искусство для исцеления болящего и, посредством мучительной операции, успели закрыть большую часть ран, но осталась одна такая жестокая и опасная, что старания их, в продолжение многого времени, оставались безуспешными. Наконец, после всех усилий искусства, врачи объявили, что остается или страдать безнадежно, или решиться на вторичную операцию. При этом слове больной ощутил такой ужас, что некоторое время не мог произнести ни одного слова. Его тяжкие страдания, его безотрадное положение сообщили всему семейству безутешную скорбь, так что казалось, будто мы были в доме умершего. Каждый день святые [33 ] и между ними епископ города Узы приходили навещать болящего. Мы утешали его и убеждали не терять надежды на Бога, терпеливо и с упованием предаться в волю Его Промысла. Потом мы начали молиться. Когда, по обыкновению, мы преклонили колена и простерлись на земле, больной так стремительно сделал вслед за нами то же самое, что казалось, будто кто-то его вытолкнул с одра болезни. Невозможно пересказать, с какой горячностью, с какими слезами, с каким воплем и стенаниями он молился! Поистине удивительно было, как могло тело, почти уже умирающее, перенести все эти сильные потрясения! Я не знаю, молились ли другие, и не было ли внимание их поглощено столь необычным зрелищем; что касается меня, то я не мог опомниться и только тайно в душе моей говорил: «Господи! Если Ты не услышишь этой молитвы, то какая другая будет принята Тобою?» Ибо мне казалось, что и при дверях гроба молитва не могла быть возносима с большей горячностью. Когда мы окончили молитву, епископ преподал нам свое благословение, и мы разошлись, пожелав твердости и благодушия болящему, который, со своей стороны, просил нас навестить его на следующий день (назначенный для второй операции).

Утром этого дня мы собрались к больному, по обещании врачи приготовили все для производства операции и разложили свои инструменты, взгляд на которые приводил всех присутствовавших в невольное содрогание. Те, которые имели больше твердости, старались успокоить и ободрить страдальца. Между тем врач снял повязки и с инструментом в руках искал рану, несколько раз рассматривал ее, щупал, но раны уже не было! На ее месте остался один плотно сомкнувшийся рубец. При этом зрелище все мы от изумления радостно воскликнули и со слезами благодарно прославили благодать и милосердие святого Промысла».

Бог требует в молитве не красоты речи и не слов изысканных, но красоты души, и когда она возгласит угодное Ему, то получает все.

Христос дал нам образец молитвы, научая нас, что быть услышанным Богом зависит не от множества слов, а от бдительности души.

Святитель Иоанн Златоуст

Печатается по изданию: Прот. Иоанн Гапонов. Собеседования отца

духовного со своими прихожанами о молитве, как едином верном

источнике всех возможных благ для человека. Харьков. 1859.

Цензор — архимандрит Сергий.