Собиратель душ

— Да, Вася, не удивительно, что жена от тебя ушла. И что ты отцовства лишён, — протянул я. — Ну, давай, рассказывай, как докатился-то до жизни такой?

— Пошёл на…! — раздался в ответ истошный крик. Василий попытался встать, но слабо получилось. Вот что получилось очень хорошо, так это выблевать ещё одну лужицу желчи на и без того уже загаженный линолеум.

— Конструктивный диалог мы вести не хотим, так и запишем, — усмехнулся я, расстёгивая портфель. Краем глаза я заметил ползущего по стене таракана. Фе! Мерзость… — Зачем звал-то?

— Чё, с… буэээ! — попытался ответить мне Вася. — Ты кто, на, такой?

— Ну, как же, как же? — наигранно удивился я. — Пять минут назад был готов отдать душу, а теперь — кто ты такой. Ещё и так нецензурно! — я поцокал языком. — Нехорошо, Вася, нехорошо.

— Какую, на, душу?! Ты как вошёл?! — вопил Вася. — Нет… это глюки… это всё ё…ная ломка…

— «Душу отдам, чтобы уколоться» — кто вопил? — спросил я. — У меня всё записано. Твои слова? Да не тужься, не тужься, знаешь же, что твои. Одна подпись — и уколешься.

— А ты чё, барыга чтоль?

— Ну, вроде того. Твоя душа — в обмен на укол. Идёт?

— Типа, ты чёрт чтоль? — Васю затрясло в потугах смеха. — Распишись кровью, получишь дозу?

— Фи, что за предрассудки, Вася? Обычной ручки достаточно. Но у тебя и её нет. Ладно, свою одолжу. Ну так что? Твоя душа — и уколешься.

— Чё, правда?

— Правда.

— Чё, и товар при себе? — недоверчиво смотрел на меня наркоман. Его сильно трясло. Мне уже становилось дичайше противно.

— Всегда.

— Ручку! Ручку давай, не тяни, с. ка! — завопил Вася.

— Так… — я развернул контракт и показывал, где подписать. — Так, «Я, Петров Василий Иванович…» Ага! Здесь… здесь… и здесь! — я спрятал контракт на продажу души в портфель и, довольно потирая руки, направился к двери.

— Э! А дозу?!

— Розу? Зачем тебе розу? — я сделал вид, будто не расслышал. — А, ну да, укол же. Лови!

Я кинул наркоману сухой цветок розы. Он уколол руки и завопил от боли, когда поймал розу. Не менее сильный вопль он издал от осознания того, что над ним просто поиздевались. Вот только мне было уже всё равно: душа получена, условия выполнены. Он же хотел уколоться? Хотел. Вот и пожалуйста! Мелко, правда, за душу, но желание есть желание. Свою работу я здесь сделал.

На улице я вдохнул полной грудью. Кто-то, наверное, сейчас подумал: «Ну и мразь же ты!» Но нужно же мне как-то развлекаться? Да и жить этому Васе всё равно осталось не более двух лет. Он так и так угодил бы в ад, повесившись в своей жалкой комнатке. Так какая разница, каким путём его душа туда попадёт?

На улице светило яркое октябрьское солнце. Последний тёплый день осени. Не день, а праздник! Я вновь закурил. Я, конечно, мог бы переместиться к следующему вызывающему, но предпочёл добраться сам. Моя «Волга» двадцать первой модели третьей серии ждала неподалёку. Уже бросив портфель на заднее сиденье и открыв водительскую дверь, я услышал сзади крик, явно обращённый ко мне.

— А ну стой, сволочь!

Признаюсь, меня это просто ошарашило. Ко мне бежал молодой человек в круглых очках, тощий, но полный праведного (или не очень) гнева.

— Простите? — только и успел сказать я, прежде чем его кулак врезался мне чуть выше подбородка и рассёк нижнюю губу. Хило выглядит, а бьёт больно! Очкарик взял меня за грудки и попытался стукнуть о машину.

— Ты что натворил?! Ты меня обманул! — из-под очков на раскрасневшееся лицо струйками текли слёзы.

— Филатов Михаил Сергеевич, двадцать лет. Верно? — облизав окровавленную губу обратился я к парню. Губа затянулась, будто и не была только что разбита. — Помню, помню, как же, как же. Отпусти, и рассмотрим твой контракт и выясним, что тебя там не устраивает. Да пусти, говорю! — я стряхнул с себя его руки.

— Почему она ушла?! — вопил Михаил, сжав кулаки так, что они чуть ли не побелели. — Почему?!

— Да хватит орать! — не выдержал уже я. — Сначала посмотрим, чего ты просил.

— А то ты, сволочь, не помнишь! — верещал паренёк. Он меня порядком раздражал, хотя выглядел жалко.

— Вас много, я один. Естественно, не помню, — слукавил я. Нет, желающих продать душу действительно много. Но люди подобны Фоме Неверующему: пока не предоставишь им доказательство, ни в какую не поверят, что ты прав. Да и я не один. Я отвечаю лишь за город Энск. Простой провинциальный город, которых море в России. Разве что мне повезло оказаться в областном центре. — Итак, молодой человек, — я тянул время, делая вид, что ищу его контракт, хотя запросто мог вытащить его и с первого раза. — В чём суть твоей претензии?

— Она ушла от меня! — Михаил уже откровенно рыдал. Я думал приобнять парня, чтобы он уткнулся мне в плечо, погладить его по голове, успокаивая… Но это был бы перебор и просто издевательство над ним. У человека горе, а тут я с фальшивым сочувствием.

— А что ты просил, когда продавал душу, ты помнишь? — два моих пальца сжимали его контракт.

— Отношения, — сквозь зубы буркнул Михаил, сдерживая рыдания.