Собиратель душ (СИ)

Миладива кивнула, словно я ляпнула не глупость, а железобетонный аргумент. Дрожащей рукой извлекла из-за корсажа (это не предмет одежды, а прямо пространственный карман какой-то!) небольшой очень изящный пузырек, словно бы для нюхательной соли, наполовину заполненный слегка опалесцирующей жидкостью. Наверняка, местные дамы носят нечто подобное, чтобы кавалеру было интереснее спасать неженку в случае «обморока». Щедрой рукой ливанула почти все в бокал, она поболтала жидкость и чуть было на автомате не выпила, я еле успела остановить.

— С ума сошла? Зачем так много?

— Я нервничаю, ясно? — огрызнулась она, и, слегка покачиваясь, развернулась в сторону пестреющего вдалеке Чимолы. — Ну, я пошла.

— Дорогая! — невдалеке раздался радостный возглас императора. — Я тебя потерял, даже немного испугался, ты же так любишь внезапно исчезать! — Говард шел ко мне с букетом полевых цветов. Где он его достал посреди зимы? Это было настоящее новогоднее чудо, не уступающее истории с подснежниками. — О, Мила, спасибо, я так пить хочу, ужас!

И прежде чем мы обе успели мяукнуть, он выхватил у Миладивы злополучный бокал и залпом влил его в себя. Зачем? По залу же снуют официанты с подносами! По старой дружбе? Вампирша вытаращила глаза и ме-едленно обернулась ко мне, кажется, протрезвев от ужаса. А я что? А мне нормально, такой вариант отвлечения внимания мужа меня тоже устраивал, разве что эффект будет послабее. Хо-хо. Слабый эффект слабительного. Да я просто король каламбура. И я приняла букет с абсолютно искренней улыбкой, чмокнув вампира в гладкую щеку.

Тот просто-таки расцвел улыбкой нахального мальчишки, простенький подарок которого приняла понравившаяся девочка. Прямо лет на сто моложе стал, подумала я и усмехнулась собственным мыслям.

— Если ты проголодалась, то во-он у той стены есть столики для фуршета.

Далеко, да, неудивительно, что я их не заметила раньше. Зато учуяла. Странно, никогда мое обоняние не радовало такой детальностью. Тоже дар вампира? Мне нравится. Миладива уже смылась от нас, надеюсь, она не станет затягивать с очередным бокалом теперь уже адресату. А то до полуночи осталась всего пара часов, можем не успеть. К тому же почтенную публику надо чем-то занимать, танцы уже вовсю идут, меня никто не приглашал, поскольку сегодня я неприкосновенна для других, а муж честно выполнял мою просьбу.

Так что я прижимала к себе подаренный букет, вдыхала миндально-медовый запах и чувствовала себя очень счастливой.

— Знаешь, дорогая, ты не престаешь меня удивлять. Такая гибкая и горячая наедине, и такая сдержанная, почти неприступная сейчас. При этом я не узнаю сам себя. Мне хочется постоянно находиться рядом и держать тебя в объятиях, касаться, — у меня едва сердце от его слов не остановилось. Это что, признание в любви? — Могу я рассчитывать на продолжение, скажем так, банкета после бала?

— Конечно, милый, только я бы хотела продолжить у меня. Придешь? — я трепыхнула ресницами, стараясь скрыть охватившее меня волнение. Внутри все так и колотилось, сердце грозило убиться об ребра или проломить оные. — Только нам же нельзя уйти прямо сейчас, правда? Может, поедим? Так сказать, наберемся сил? — да, силы мне однозначно понадобятся, еду-то я не запасла, боясь, что меня выдаст ее запах.

— О, твой аппетит всегда меня восхищал, — нежно проурчал муж, целуя зачем-то мою руку. — А то девицы вечно «ах, я на диете», «ах, приличные девушки на балу не кушают», «ах, а вдруг я поправлюсь». Миледи, я в очередной раз поздравляю себя с нашим знакомством. Ребрышки или грудинка?

— И того и другого, и можно без хлеба — не менее ласково отвечала я, подставляя тарелку.

Само собой, вся еда была холодной, покрытой тем самым блестящим жирком, который ужасал меня еще пару дней назад. Сейчас я с энтузиазмом бобра вгрызалась в предоставленное мне угощение, едва не рыча от восторга. Беседовать за едой и о еде с вампиром оказалось удивительно комфортно. Однако когда я попыталась блеснуть чешуей и просветить темного средневекового императора по поводу гигиены и мытья рук, заметив, как он тянется к вазе с фруктами своими перемазанными в жиру пальцами, он панически замахал на меня виноградной кистью, растеряв половину ягод. Я так смеялась, что нечаянно выплюнула дольку мандарина прямо в декольте Вирджинии, предпринявшей очередную попытку подобраться ко мне для «душевной» беседы. Что ж разговоры о здоровье не всегда бывают простыми!

В другой части зала усиленный магией голос распорядителя сообщил о желании некоторых гостей выступить перед публикой. Вампир, вначале с энтузиазмом подхвативший меня за локоток, как-то внезапно запнулся и скуксился. Чего это с ним? Вирджиния, не без помощи мужа избавившаяся от пожеванной дольки в корсаже, пристроилась ко мне с другой стороны.

— Милая, ты обещала спеть для меня, помнишь? Распорядитель предупрежден об этом, не вздумай сбежать, — полушутливо-полувсерьез предупредила она, неодобрительно косясь на сына, лицо которого медленно, но неотвратимо краснело.