Собиратель душ (СИ)

Теперь-то что?

— Эм. Где у вас можно помыть руки?

— Зачем? Вы испачкались?

— Я с улицы, — она разговаривает со мной, как с откровенно тупым ребенком, — да и все равно откуда, перед едой надо мыть руки. А то, знаете ли, дизентерия и глисты не дремлют.

У меня не нашлось слов. Я молча махнул в сторону ванной комнаты. Впрочем, чем быстрее она научится ориентироваться в моих покоях, тем лучше. Какими бы страшными тварями не были упомянутые ею «глисты», после одной ночи в моей постели они будут ей не страшны. Но раз пугают — пожалуйста, я же говорил, комфорт моей девочки на первом месте.

Она вернулась, наверное, очень чистая и спокойная насчет собственной безопасности. Я выдвинул ей то кресло, что планировалось изначально. Мне бесконечно интересна девушка и все, что с ней связано, но мое место — это мое место. И никто, кроме меня на нем не сидит.

Диана вместо того, чтобы постелить салфетку на колени, по-простому затолкала ее за интригующе приоткрывшийся ворот рубашки. Взяла вилку.

— Приятного аппетита, Ваше Величество, — и без лишних церемония начала есть. Проголодалась, моя прелес-сть.

Мне хотелось беседы, где еда будет лишь приятным дополнением. Чтобы узнать больше, услышать ее смех. На празднике Оглашения Диана смеялась столь заразительно, что равнодушных вовсе не осталось, а я вынужден был скрипеть зубами от ревности.

— Миледи, а расскажите мне, о каких таких тварях вы толковали? Это какие-то монстры вашего мира?

Я никогда так не ошибался с предложением темы застольной беседы. Беседа? Скорее увлеченный, прочувствованный монолог, куда я мог вставлять лишь междометия. Диана заскочила на любимого конька и с чувством, с толком, с примерами и рисунками на салфетках очень подробно разъяснила, насколько в ее мире опасно кушать, пить, заниматься любовью и вообще быть живым. Мертвым, кстати, не особенно лучше, потому что от инфекций и паразитов она перешла к веселым байкам из студенческой жизни. Особенно много смешных и веселых рассказов у нее было с практических занятий по анатомии. Эти люди сами монстры. Так издеваться над умершими! И потом относиться к их телам как к учебным материалам, как к книгам или моделям. Я понимаю, что без этого, без копания внутри чужого тела, в мире, где нет магии, нельзя стать хорошим лекарем, но теперь я стал даже немного бояться свою будущую невесту.

Аппетит у меня пропал минут через десять разговора. Диана была оживленной, искренней, веселой. Только вот почему-то на еду смотреть не хотелось совсем. А когда я все-таки присматривался, мне чудилось некое шевеление где-то между бифштексом и салатом и тонкий голос, зудевший на ухо «Иди ко мне, Говард, съешь меня, нам будет хорошо вместе много-много лет!». Устрицы, на которых мне хотелось сделать некий пикантный акцент этим вечером, остались нетронутыми. Диана тоже их избегала, надо будет потом узнать почему.

А какую чудную игру я планировал! Камин, ночь, мы на мягком пушистом ковре, голова Дианы на моих коленях, и вся она такая расслабленная, доверчивая, теплая… И устрицы, которые я поливаю лимонным соком перед тем как проглотить нежное содержимое, юркий розовый язычок, облизывающий нижнюю губку, сияющие янтарные глаза… Организм слегка оживился, заинтересованный фантазией, но следующая же веселая история, в которой фигурировала отпрепарированная прямая кишка, студенты-педиатры (что бы это могло значить?), почки в формалине и некий молодой человек по имени Марат, свела на нет весь игривый настрой. Диана смеялась, как я и хотел, и я смеялся тоже, потому что талант рассказчика у нее был замечательный. Но наш романтический вечер стал больше похож на девичьи посиделки в студенческом общежитии, насколько я мог об этом судить из ее рассказов. А я уже не кавалер и будущий муж, а друг, причем такой, который предпочитает мужское общество женскому. Эдакий подруг. Великий Марэ, во что превратилась моя жизнь?

Кроме вина на столе был компот, который мальчишка-слуга притащил с кухни без моего приказа, но он пришелся как раз очень кстати. Мальчишка был какой-то зашуганный, впрочем, те новенькие, кто только начинал работать с Ам, все были такими. А этого я лично вообще видел впервые, штат прислуги в преддверии праздников вырос чуть ли ни вдвое.

Диана первый раз зевнула, кажется, неожиданно даже для себя. Потом потянулась, соблазнительно изогнувшись. Натянувшаяся в определенных местах рубашка снова вернула мне романтический настрой, и я уже планировал пригласить ее на ковер у камина, как внезапно ничего не заметившая девушка предложила:

— Спасибо за ужин, Ваше Величество, но мне, пожалуй, пора спать, — и она, не оставляя мне ни малейшей свободы в действиях, встала, сделала книксен, очень забавно выглядевший в исполнении девушки в штанах, и стала собирать свои вещи.