Собиратель лиц

— Я вполне могу ошибаться, но у меня есть ощущение, что этот человек не имеет к делу отношения.

— Почему так?

— Потому что ты рассказал, что парень прятал листочек, который вы нашли. Он лежал в дневнике, если я не ошибаюсь?

— В тетрадке. Под матрасом.

— Дети не прячут письма и записки, полученные от людей, которые им неприятны или которых они боятся. Лукас сохранил бумажку, потому что она для него много значила. Потому что этот человек для него много значит. И поскольку мы не знаем, кто это — Кики, нам следует задать себе вопрос прежде, чем мы пойдём дальше: кто такой Лукас Бьерре?

Микала Фриис встала.

— Что происходит в его голове? — спросила она.

Шефер вновь подошёл к доске и остановился, уперев руки в бока. Он кивнул на фотографию амбарных ворот:

— Его очень увлекают лица, я тебе уже об этом рассказывал.

— Парейдолия.

— Да. Что думаешь?

— Я думаю, что он действительно любознательный ребёнок и хорошо понимает, как устроен мир вокруг, — и он всегда начеку! Именно парейдолия особенно интересна, так как этот феномен принадлежит к той же семье, что и тест Роршаха: это когда нужно смотреть на случайные пятна чернил и рассказывать о возникающих ассоциациях. Видишь ты летучую мышь, лицо, женщину с широко расставленными ногами или что-то ещё. Этот тест раскрывает в человеке сокровенные и даже неосознанные мысли. Тайные желания. Величайшие страхи. Мечты.

Шефер внимательно слушал.

— Подобным образом парейдолия выводит на поверхность наши мысли и нашу личность, — продолжала она. — У всех есть способность видеть лица, но то, насколько хорошо она развита, варьируется от человека к человеку и зависит от образа жизни, который они ведут. Если ты в целом оптимист, который чувствует себя на своем месте и имеет мало поводов для беспокойства, тебе будет сложнее распознать узоры как лица. Но если ты страдаешь от тревожности или чрезмерно чувствителен, то лица попрут повсюду как сигналы опасности.

— Однако ничто не указывает, что мальчик страдает от тревожного расстройства или чего-то подобного, — возразил Шефер. — Чрезмерно чувствителен — возможно, но и учителя, и родители говорят, что социальные навыки у него хорошо развиты.

Микала Фриис замолчала и погрузилась в свои мысли. Повернувшись спиной к Шеферу, она принялась изучать все снимки Лукаса, висевшие на доске, один за другим. Это были фотографии из семейного альбома Бьерре.

Когда она после долгой паузы что-то произнесла, казалось, она обращается к самой себе. Шёпотом.

— Это отнюдь не счастливый мальчик.

— Извини? — Шефер устремил негодующий взгляд ей в спину.

Она повернулась.

— Он несчастен.

Шефер непонимающе покачал головой.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он указал на доску, сплошь усеянную портретами Лукаса Бьерре со всевозможных ракурсов. На всех них он улыбался.

— Парень как будто с рекламы хлопьев «Келлогс» сошёл! — сказал он. — У нас есть свидетельства людей из его окружения, учителей, членов семьи, друзей и так далее. Все в один голос говорят, что он симпатичный жизнерадостный мальчик. И талантливый. Настоящий всезнайка.

Микала Фриис отошла от доски и указала на одну из фотографий:

— Кто это снимал?

— Насколько я помню, это фотография с семейных каникул.

Он снял магнит и прочитал подпись на обороте: «Дачная жизнь. Клинт, лето 2015».

— Наверное, снимок сделал кто-то из родителей. Или бабушка, — предположил он.

— Это единственная фотография, где он улыбается, — отрезала Микала Фриис.

Шефер непонимающе уставился на неё. Затем с некоторым раздражением указал на доску, не отводя глаз:

— Ты же видишь фотографии, которые тут висят? Я могу насчитать штук двадцать, где он улыбается.

Она покачала головой:

— Нет, ты насчитаешь девятнадцать, где он изображает улыбку, а эта… — она стукнула ладонью по снимку из Клинта, — единственная, где он улыбается по-настоящему.

— Будь добра развить свою мысль.

— Установлено, что существует восемнадцать видов улыбки, но только один из них свидетельствует о радости.

— Целых восемнадцать?!

— Некоторые являются ответом на боль или выражают страх. Другие говорят о том, что человек находится в дискомфортной ситуации. Многие люди выражают улыбкой возмущение, злость или растерянность. Иногда люди улыбаются, когда врут или когда растеряны.

— Кому придёт в голову выражать злость улыбкой?

— Например, тебе. Когда я вошла, у тебя на губах играла улыбка, которая явно говорила: «Что ты тут забыла, предательница? Я не доверяю тебе, потому что ты зарабатываешь деньги вместо того, чтобы ловить преступников».

— Ну ладно. А что тебе говорит эта улыбка? — Шефер обнажил зубы в искусственной улыбке.

— Что ты нехотя признаешь, что я знаю, о чём говорю, а ты не такой смекалистый, каким притворяешься. — Она указала на доску. — На всех этих снимках Лукас улыбается, потому что постарался улыбнуться. Это улыбка типа «скажите сы-ы-ыр», ненастоящая. Существует только одна настоящая, так называемая улыбка Дюшена.

— Можно поподробнее?