Собиратели голов

Борис тоже вытаращил глаза. По его прикидкам, буферная зона между «цивильными» и дикими землями должна начинаться далеко южнее.

— С тех пор как столичные хэды вычистили город и хутора, буферка расширилась, — объяснил Корень, — Некоторые егерские группы уже доходят до окрестностей Ставродара, а кое-кто даже проникает в пригороды.

Наташка присвистнула. Видимо, это было неожиданной новостью не только для Бориса.

— Так… а это… А ваши женщины? Дети? Где сейчас они? — спросила чернявая.

Пару секунд Корень непонимающе и даже немного настороженно смотрел на нее.

— Они далеко отсюда, — наконец сказал он как о чем-то само собой разумеющемся. — Кочуют по ту сторону буферки.

— То есть вы сами по себе, они — сами по себе.

Вообще-то это было странно. Члены любого дикарского клана обычно держались сообща.

— Они — балласт. Здесь они нам мешают. Поэтому они находятся там, — Корень махнул куда-то себе за спину, — Их снабжают всем необходимым из зачищенных хэдами хуторов, их охраняют.

— А вдруг рейд? — не унималась Наташка. — Разве пятнистые больше не выходят за буферку?

— Выходят, — вздохнул Корень. — Еще как выходят. Если возникает опасность, женщин и детей уводят.

— А если увести невозможно? — спросил Борис.

— Ну, тогда… — Корень смутился, но лишь на краткий миг, — В общем, охрана приставлена не только для того, чтобы защищать.

— Чтобы убивать — тоже?

— Тех, кого нельзя спасти, мы избавляем от участи тресов.

— Ну, это мы уже поняли, — скривилась Наташка.

Корень нахмурился.

— Смерть лучше, чем рабство.

— Возможно. — И не понять, то ли соглашается чернявая, то ли нет. — Звучит, по крайней мере, красиво. Хотя, на мой взгляд, все же слишком пафосно. — Как есть, так и звучит.

— Слушай, Корень, а ведь ты говоришь сейчас о людях своего клана. И говоришь так спокойно!

— Кланов больше нет, Натаха.

— Что? — Наташка аж изменилась в лице.

— Кланов как таковых… отдельных, разрозненных кланов теперь не существует. А если что-то и осталось, то это так, мелочь, — Корень пренебрежительно махнул рукой.

Мелочь, значит? Борис был ошарашен не меньше своей спутницы. Раньше клановая система представлялась ему единственно возможным способом выживания в диких землях. Видимо, он ошибался.

— Кланов больше нет, — повторил Корень. И после короткой паузы добавил: — Есть Союз.

— Союз? — Наташка растерянно захлопала глазами.

Борис тоже чем больше слушал, тем меньше понимал.

— Какой еще Союз? — Он снова вмешался в разговор. — Чего Союз? Кого Союз?

— Наш Союз, — ответил дикарь. Типа, ответил. Вроде бы даже с гордостью.

— Союз нерушимых?

— Ага, — хмыкнул Корень, — республик свободных.

Потом убрал ухмылку с лица и заговорил серьезно.

— Союз кланов. Вот какой Союз. Вот чего Союз. Это больше чем просто кланы. Это по-настоящему мощная структура. От нее мы и действуем.

На этот раз Наташку прорвало. Вопросы посыпались градом:

— Кто «мы»? Как действуем? Кто такие егеря? Что такое мобильные охотничьи группы? На кого вы охотитесь — на хэдов или на трупожоров? Почему под носом у пятнистых шастаете? С каких пор на них нападаете? Зачем вешаете? Что делаете с их головами? Что вообще происходит?

Корень уставился на Наташку словно на какую-то диковинку. Дикарь по кличке Гарик тоже изумленно смотрел на чернявую.

— Слушай, Натаха, вы откуда взялись такие? — произнес наконец Корень, — С луны свалились, что ли? Вы ж ни хрена не знаете.

— Не знаем, — согласилась Наташка, — Вот и просвети.

Корень смотрел на них с подозрением.

— Где вы пропадали после того, как федеральные хэды захватили Ставродар?

— Отсиживались на хуторе.

— В каком хуторе?

— Какая разница? В зачищенном пятнистыми хуторе. На том берегу. Тут река есть…

— Знаю. И что вы делали в хуторе все это время?

— Зализывали раны. Уж извини, пришлось залечь на дно.

Оттянув майку, Наташка показала на плече свежий, только-только затянувшийся шрам от пулевого ранения.

Дикарь кивнул:

— Понятно.

Задумался. Заговорил снова:

— Значит, так. Объяснять придется много и долго. Отложим это на потом. А пока сами расскажите, что видели.

— А чего рассказывать-то? — Наташка пожала плечами, — Попали в облаву на том берегу. Еле-еле унесли ноги. Переплыли реку, ушли от хэдов. Шли два дня. Пришли сюда. — Хм, тогда скоро здесь могут появиться и пятнистые, — задумчиво пробормотал Корень. — Облавы всегда начинаются на той стороне, а потом перебираются сюда.

— Хочешь организовать нападение? — спросил Борис.

— Почему бы и нет? — скользнул по нему взглядом старшой диких егерей, — Если хэдов не очень много…

— А если много?

Корень нахмурился. Повернулся к Наташке:

— Сколько пятнистых было на хуторе? Больше трех машин?

У Наташки вырвался нервный смешок.

— Вообще-то машин там было никак не меньше полутора десятков.

— Сколько-сколько?!

— Это не считая вертушки и тресовозки. Но о тресовозке мы позаботились.

— Молодцы, — угрюмо произнес Корень, — Вообще-то надо было начинать с того, сколько хэдов участвовало в облаве.

— Надо было спрашивать о том, с чего надо было начинать, — огрызнулась Наташка.

— А что? — усмехнулся Борис. — В чем проблема-то? У вас вон, я смотрю, самострелы и даже автомат есть. Гранаты опять-таки…