Собиратели ракушек

Дом затаился в далеком лесном уголке, в котором, казалось, веками ничего не менялось. С дороги его было не разглядеть — он стоял за деревьями, да и сама дорога с глубокими колеями и выбоинами заросла по обочинам высоким кустарником. Но все же они отыскали его, прочный квадратный дом, который, казалось, тоже стоял тут всегда, обрастая надворными пристройками, конюшнями и заборами, весь обвитый глицинией и плющом, поросший понизу мхом и папоротником. Перед домом раскинулся наполовину одичавший сад, отлогими газонами и террасами спускавшийся к вьющемуся среди деревьев приливному протоку. Узкие дорожки, проложенные среди кустов камелий, азалии и жемчужно-розового рододендрона, манили вглубь. На берег протока словно выплеснулась волна желтых нарциссов, ажурным покрывалом накрывших жухлую прошлогоднюю траву, у шаткого причала покачивалась на воде маленькая шлюпка.

Глициния, вьющаяся по фасаду дома, еще не зацвела в полную силу, но тут и там яркими мазками раскрывались фиолетовые кисти, а возле террасы стояла, вся в цвету, дикая вишенка и при каждом дуновении ветерка белые лепестки плыли в воздухе, точно снежинки.

Как и было обещано, миссис Брик встретила их. Едва старый «бентли» заехал за дом и, благодарно заурчав, остановился, она вышла из передней двери — в толстенных чулках и в фартуке, повязанном на талии, с седыми всклокоченными волосами и с бельмом на правом глазу.

— Это вы майор и миссис Лоумакс? — строго спросила она.

Пенелопа от такого обращения потеряла дар речи, но Ричард отнесся вполне спокойно.

— Да, это мы. — Он вылез из машины. — А вы, очевидно, миссис Брик? — И, протянув руку, он шагнул к ней.

Теперь пришла в замешательство миссис Брик. Она тщательно отерла о фартук свою руку, прежде чем подать ее.

— Это я. — Трудно было определить, куда смотрит ее ослепший глаз. — Я вас ждала. Мне миссис Брэдбери велела. А завтра меня не будет. Ну чего же вы, вносите чемоданы!

Они вошли следом за ней в выложенную плиткой прихожую, из которой изогнутая каменная лестница вела на верхний этаж. Похоже, лестница служила людям долго — ступени ее сильно поистерлись. В прихожей было сыровато и слегка пахло затхлостью, как в антикварной лавочке.

— Мне надо показать вам, где чего. В столовой и гостиной все под чехлами — с тех пор как началась война, миссис Брэдбери туда не ходит. Она в библиотеке сидит, вот здесь. Камин все время топите, а то холодно будет. А если будет солнце, можете отворить балконную дверь и выйти на террасу. Пошли дальше, покажу вам кухню… — Они послушно ходили за ней следом. — В кладовке лежит ветчина, и я принесла молока, яиц и хлеба. Миссис Брэдбери велела.

— Вы очень добры.

Но ей некогда было заниматься обменом любезностями.

— А теперь пошли наверх. — Они забрали чемоданы и сумки и последовали за ней. — Ванная и уборная вот в этом коридоре. — Ванная стояла на ножках, краны были медные, со сливного бачка свисала цепочка, и на ручке было написано: «Дергай». — Беда с ним, с этим бачком. Если не сработает сразу, погодите чуток и дергайте снова.

— Спасибо за указания.

Углубиться в особенности действия сливного бачка им не пришлось — миссис Брик уже отворяла другую дверь, в начале коридора. На лестничную площадку хлынул поток света.

— Вот, самую лучшую комнату вам приготовили, а уж вид-то какой из окна — загляденье! Надеюсь, и с кроватью все в порядке. Только кладите вечером под одеяло бутылку с горячей водой, чтобы сырости не было. А станете выходить на балкон, глядите, куда ногу ставите. Бревна подгнили, не ровен час, провалитесь. Ну вот, вроде бы все. — Она исполнила свой долг. — Пойду я…

Пенелопа наконец-то вставила словцо:

— Мы вас еще увидим, миссис Брик?

— Да, я буду заходить, только не скажу точно, в какое время. Буду за вами приглядывать — так мне миссис Брэдбери велела.

С этими словами она удалилась.

Пенелопа старалась не глядеть в сторону Ричарда. Она стояла, зажав рот рукой, и не отняла ее, пока не услышала, как хлопнула дверь, а потом повалилась навзничь на огромную, покрытую пуховым одеялом кровать, и от смеха из глаз ее потекли слезы. Ричард подошел и сел рядом.

— Надо запомнить, какой глаз у нее видит, а какой нет, не то можно попасть в неловкое положение.

— «Беда с ним, с этим бачком!» И все спешит, как Белый Кролик[34]: быстрее, быстрее!

— Как ты себя чувствуешь в роли миссис Лоумакс?

— Потрясающе!

— Миссис Брэдбери так нас представила.

— Теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря, что она выросла в Кении.

— Ты будешь тут счастлива?

— Кажется, да.

— Как мне сделать тебя счастливой?

На Пенелопу опять накатил смех. Ричард лег рядом с ней и молча привлек ее к себе. В открытое окно доносились крики чаек. Где-то рядом нежно ворковали лесные голуби. Зашелестели под легким ветерком ветки белой вишенки. Медленно начала прибывать вода в протоке, заливая топкие берега.

Позднее они распаковали чемоданы и устроились. Ричард переоделся в старые вельветовые брюки, белый свитер с высоким воротом, старые замшевые башмаки. Пенелопа повесила его форму в гардероб, чемоданы они засунули под кровать, с глаз долой.