Соблазн

Тень адмирала нависла над ними словно демон. На какую-то секунду она не смогла совладать собой.

– Нет, у меня гораздо лучше получается их отдавать, – огрызнулась она. Чтобы продемонстрировать, что она кое-что смыслит в лодках и в том, как ими управлять, она выдала весь свой запас морского лексикона, когда прыгнула через планшир в кокпит. – Я беру румпель. А ты отдавай, поднимай паруса, управляй кливером и брось болтать языком.

Ли отпрянул назад с преувеличенно веселым изумлением.

– Ай-ай, капитан, – сказал он.

Они держали курс на середину озера, Стиви умело управляла штурвалом и шкотами, заработав множество восхищенных – и пораженных – взглядов от Ли.

– Где ты так научилась ходить под парусом? – поинтересовался он наконец.

– Это секрет, – заявила она так, что явно показала свое нежелание говорить на эту тему. Ей даже не хотелось думать об этом – про то, как адмирал бросал ее в лодку и приказывал, чтобы она училась… или он не даст ей еды. И все-таки ей не хотелось гасить беседу окончательно.

– В честь кого названа лодка? – спросила она у Ли, вообразив, что, это может быть, какая-нибудь его бывшая подружка.

– «Белла» по-итальянски означает «красивая», – ответил Ли. – Я полюбил ее с первого взгляда, и с тех пор мы вместе. – Он обнаружил лодку на мысе Кейп-Код несколько лет назад, пояснил он, заброшенную на морской свалке, ее корпус был наполовину разрушен, а металлические детали почернели. И приводил ее в порядок почти два года все свои выходные.

– Но ведь «Белла» стоила того… она настоящая классика. Ты только погляди на ее опалубку…

Явная любовь Ли к разным морским вещам казалась тревожным эхом адмирала, однако Стиви внимательно слушала, больше захваченная оживлением, появившимся на лице у Ли, чем его словами. Тепло закутанная, она наслаждалась свежим бризом, который ерошил ей волосы. А звук его голоса стал иным – теперь он не казался таким самодовольным.

Она потеряла всякий счет времени, когда он взял у нее из рук штурвал, и они лениво поплыли по озеру. Она поняла, что уже темнеет, лишь когда Ли включил на палубе «Беллы» огни. Цвета неба неожиданно менялись, солнце стало красновато-оранжевым и начало спускаться за гору, а на окрестности упали разноцветные тени – розовые, синие, бледно-лиловые. Близость ночи принесла на борт «Беллы» ощущение интимности, напомнив Стиви о том, что она уже стала забывать об обстоятельствах ее встречи с Ли. Уйти от всего того… к этому… казалось – было – слишком хорошо чтобы оказаться правдой.

– Мы действительно ничего… не делали прошлой ночью? – пробормотала она с сомнением в то время, когда он маневрировал, чтобы поставить лодку у причала.

Он поглядел на нее так, будто получил удар в живот.

– Стиви, – сказал он, бросив на нее гневный взгляд, – если я занимаюсь с женщиной любовью, я хочу, чтобы она делала это вместе со мной, во всех отношениях вместе… а не видя какие-то свои собственные сны – не говоря уж о собственных кошмарах. Раз ты зашла так далеко, что даже не знаешь, был я с тобой или нет, то я никогда не стал бы с тобой заниматься этим. – Отвлекшись от руля, он прозевал, и «Белла» жестко ударилась о причал. Он сердито отвернулся и стал привязывать лодку.

Недовольство Стиви сменилось стыдом, и, чувствуя себя оскорбленной, она набросилась на Ли:

– Ну, раз уж я зашла так далеко, то лучше тебе отвезти меня домой. Прямо сейчас, чтобы тебе не тратить ни минуты своего драгоценного времени!

Он отвернулся от причала и на какой-то момент не мог произнести ни слова. Ему не хотелось, чтобы она уезжала. Ни за что на свете.

– Знаешь, прости, если я взъерошил твои перышки. Я отвезу тебя домой, если ты настаиваешь… но мне хотелось бы, чтобы ты осталась на выходные.

– Зачем?

Хороший вопрос, Стоун, сказал он себе. Что это, одна лишь забота о благе Стиви? А поверит ли она, если сам он не был в этом уверен?

– Ну… ведь тебе еще нужно потренироваться перед бегом…

Они обменялись мимолетными улыбками, и Стиви сказала:

– О'кей. Я останусь.

9

Первые лучи солнца едва пробивались над озером, когда Стиви открыла глаза. С минуту она лежала, позволяя воспоминаниям ночи всплыть на поверхность, таким чудесным воспоминаниям, что они плавали по ее сознанию словно разноцветные пузыри на свежем ветру.