Соблазн

Они прошли в просторную, старомодную кухню, где любимый поставщик Валентины оставил роскошную жареную индейку с засахаренным бататом, смешанный салат и еще теплый тыквенный пирог.

– Ух ты! Как красиво, – сказала Стиви, относя один из подносов и бутылку охлажденного шампанского в столовую. Она не была особенно голодна, и несмотря на ее попытку подбодрить Пип, боролась с собственным ощущением пустоты с тех пор, как проснулась в то утро. Она потрясла головой, словно отгоняя беспорядочные видения «дома», родителей и Самсона, Ли, который заставил ее ненадолго поверить, что его любовь наполнит ее жизнь содержанием. Какой смысл набухать над тем, что могло бы быть; лучше уж делать вид, что веселишься, пока не находится ничего более подходящего.

Пип хлопнула пробкой от шампанского, окинула оценивающим взглядом стол, который теперь ломился от еды, и спросила:

– Что в этой картине не так?

Стиви подыграла ей:

– Я сдаюсь.

– Подожди и увидишь, – проговорила Пип, выбегая из комнаты. Она быстро вернулась и высыпала горсть разных пилюль перед каждым из приборов. – Вот, – сказала она. – Теперь у нас индейка с настоящим гарниром.

– Здорово, – восхитилась Стиви, приветствуя эйфорию, которая, как она знала по опыту, скоро настанет. – Приступим?

Они сели.

Но Пип заколебалась.

– Подожди секунду. Во-первых, мы должны все-таки произнести какие-то слова. – Она сложила руки и наклонила голову.

Стиви была изумлена. Она никогда не видела религиозной стороны жизни подруги.

Пип стала произносить свою собственную молитву-благодарность:

– Я благодарю свою мать за то, что она дала мне все, так что зачем мне работать? И благодарю ее за то, что она оставила меня одну, и я могу делать все, что мне взбредет в голову. И я благодарю парня, который изобрел пилюли, так что я могу трахаться с кем угодно и в любое время, как мне захочется, и не беспокоиться о том, что влипнешь. – Она поглядела на Стиви. – Я что-нибудь забыла?

– Да, – сказала Стиви, поднимая бокал, – ты забыла про Пип Мейсон. Благодарю ее за то, что она моя подруга, – так зачем нам нужен Самсон или кто-либо еще?

Красивое лицо Пип исказилось от боли, две крупных слезинки появились в ее больших, темных глазах. Потом она спохватилась.

– Эй, – резко сказала она. – Ты нарушаешь правила. Долой дешевые сантименты!

– Ладно, ладно, – согласилась Стиви. – Тогда давай за хорошие времена. – Она закрыла глаза, взяла наугад пилюлю и запила ее шампанским. – Твоя очередь.

Однако Пип рассеянно уставилась на тарелку.

– Эй, – сказала Стиви, – не будь индейкой. Я хочу, чтобы мы летали вместе.

Пип подняла глаза, и искры вернулись в них.

– О, конечно. И правда, давай получать удовольствие – так, как сделал бы Самсон. – Она выстроила пилюли в ряд возле своей тарелки. – Я приглашаю тебя на игру «Кто еще стоит». Проигравшая все убирает – после того как проснется. – Пип проглотила пилюлю.

Стиви приняла вызов, проглотив вторую пилюлю.

Поедая праздничное кушанье, они соревновались друг с другом, глотая пилюли – две, три, четыре.

Потом Стиви увидела, как по щекам у Пип текут слезы.

– Что с тобой?

– Все кончено, Стиви. Все кончено. Хорошие времена прошли и никогда не вернутся.

Стиви никогда еще этого не видела. Пип всегда оставалась бодрой, бурлящей, готовой преодолеть любое препятствие.

– Эй, Самсон ведь не Бог. Найдутся другие…

– Дело не только в Самсоне, Стиви. Тут все. Шестидесятые, Вудсток, любовь… все позади.

– Постой, детка, – сказала Стиви, ощутив какое-то отчаяние, почувствовав тревогу оттого, что настроение у Пип так резко изменилось. – Должно быть, ты приняла слишком много успокаивающих. Попробуй парочку красных. Приободрись. Мы ведь должны развлекаться, не забыла?

– Да-а… ты права. Должно быть, дело в пилюлях, – Пип взяла две штуки амфетамина из горки, лежавшей у ее тарелки, откинулась назад на стуле и закрыла глаза. Через пару секунд она, качаясь, поднялась со стула. – Прости меня, Стиви. Мне нужно уйти.

Стиви не поняла, что Пип имела в виду, пока не увидела, что она направляется к одной из ванных комнат квартиры.

– Может, тебе помочь? – спросила Стиви, заметив, что Пип едва держится на ногах.

Пип бросила на Стиви странный взгляд.

– Нет, я сделаю это сама. Но спасибо за вопрос. – Она доковыляла до стула Стиви и поцеловала ее в щеку. – Я люблю тебя, Стиви, – сказала она. – Тебя одну…

Стиви проглотила еще пару пилюль. Теперь она ощущала головокружение и была не особенно счастливой, но и не грустной.

Казалось, прошло много времени, прежде чем она поняла, что Пип не вернулась. Однако восприятие времени в ее состоянии могло быть обманчивым. Возможно, прошло всего лишь тридцать секунд, а может, и тридцать минут. Стиви подождала еще.

Наконец она с трудом поднялась и направилась к закрытой двери ближайшей ванной. Постучала.

– Пип? – крикнула она. – Пип? Ты там? Как ты себя чувствуешь?

Никакого ответа. Стиви повернула ручку, и дверь открылась. В ванной было пусто.

В квартире было еще три ванных комнаты, и Стиви зашла в каждую. Все были пустыми. С нараставшим чувством тревоги она стала обегать спальни.