Соблазн для зверя, или Альфа на перевоспитании

— К сожалению, моя мать умерла раньше, чем я начала хоть что-то понимать, — обронила тихо. — Но спасибо, что напомнил, — и Виктория развернулась, твердо намереваясь покинуть кухню.

— Прости… — тут же исправился альфа.

С губ сорвался горький смешок. Мило, конечно, но козлиной сути оборотня это не меняет.

— Я знаю, что значит потерять близких, — добавил мужчина. — Это больно.

Под сердцем шевельнулось любопытство. Оттеснило в сторону желание очередной раз продемонстрировать характер и вынудило повернуться, принимая ноту мира. У них обоих случился дрянной денек, так, может, закончить его мирно?

— Неужели?

Оборотень явно не ожидал вопроса, но выпендриваться не стал. Просканировал ее своим фирменным тяжелым взглядом, и только.

— Физически они живее всех живых, — расщедрился на пояснение. — Но в остальном… Забей. Не грузись моими проблемами.

— Поссорились?

Альфа отвернулся к плите.

— Есть будешь?

Рот сразу же затопила слюна. Виктория хорошо помнила вкус приготовленного им омлета. Божественная штука!

— Немножечко, — пробормотала, стараясь не глотать слишком громко.

Альфа слегка обернулся, и ей досталась понимающая ухмылка. Вот гад! Знает, что было вкусно, и не скромничает! Ладно… Виктория устроилась за столом и приняла максимально скучающий вид.

— Ты мог бы помириться, — протянула, выдергивая из фарфоровой подставки салфеточку — любила мять что-нибудь в пальцах. — У тебя же дочь. Отличный повод.

В руках альфы что-то хрустнуло. Ох, пошлют ее сейчас…

— Мне не нужен повод, рыжуля, — отсек альфа. — И тем более я не собираюсь прикрываться ребенком.

Рыжуля?!

— У меня вообще то имя есть!

— Точно, — фыркнул альфа. — Погоди, как его… Рыжуля.

— Нет!

Мужчина слегка повел плечами, будто нарочно сбивая ее с толка видом роскошных мускулов.

— Рыженция? — проворковал бархатно.

Под ложечкой сладко екнуло, но Виктория упрямо стиснула кулаки.

— Хватит!

— Ах да, прости. Р-р-рыжесса.

Ну все! Виктория запустила в нахала скомканную салфетку. Куда там! Молниеносно обернувшись, альфа поймал маленький комочек.

— Мусорить нехорошо, Рыжесса, — погрозил лопаткой.

Да он издевается!

— Да, я рыжая! А ты… — чуть не ляпнула «узкоглазый», но в последний момент окоротила себя, — ты… — господи, ну кто же он? Все толковые слова вылетели из головы. — Ты олень! Северный!

Кажется, альфа не обиделся. Даже удивился.

— Очень интересно… Прямо-таки северный?

— Да! Ты же из этих… монголов! Или якутов…

По мужскому лицу пробежала тень. Ага, не нравится!

— …Значит, будешь Якут, — закончила с ухмылочкой.

Так ему, за рыжулю-рыжессу. Но восторг быстро пошёл на убыль, стоило увидеть клыки и оранжевые блики в мужских глазах.

— Нет, рыжуля… Якутом я не буду. А тебе лучше забыть это словечко и больше не нарываться.

— Вот как? С чего это?

— Во-первых, мои предки были ненцами, а во-вторых, Якутом окрестили моего тупого братишку, и лишний раз вспоминать об этом засранце у меня нет охоты. Усекла?..

Виктория быстро-быстро закивала. Поняла она, чего рычать-то? Вон как разнервничался — даже вены по рукам пошли. Того и гляди перекинется и кухню в щепки разнесет. Вместе с ней.

— …Думаю, теперь мы квиты, — заворчал псих.

Чудесно! Просто дуэль века!

Виктория схватилась за салфетку, нервно сминая белый комочек. Видно, этот Якут — его брат — серьезно накосячил, раз Булат так злится…

Альфа же вернулся к плите. Но с каждым ударом сердца их молчание становилось все тяжелее.

Есть уже не хотелось. Поговорил, называется… а вообще — он первый начал!

Но только Виктория собралась встать и уйти, как перед носом очутилась тарелка.

— Монголы тоже есть, — обронил оборотень, и, наткнувшись нее хмурый взгляд — пояснил: — у меня монголо-ямальские корни.

— Спасибо, — проворчала, забирая тарелку. — Мог бы объяснить по-человечески. Я, в отличие от некоторых, дразнилками не увлекаюсь.

И Виктория зачерпнула лапшу. Пахнет аппетитно… Попробовала слегка и чуть ложку не откусила. Вкуснотища!

— Тебе не подходит имя «Ванесса», — огорошил альфа.

Она чуть лапшой не подавилась. Только этого не хватало!

— Замечательно, — пробормотала, пристально разглядывая тарелку.

— Не обижайся. Просто Ванесса — это что-то…

— Хищное и стервозное?

— Другое, — миролюбиво закончил альфа. — Нет плохих или хороших имен. Мой дед говорил, что каждый из нас приходит в этот мир названным. Духи дают имя. А родители должны его угадать. Тогда человека ждет счастливая судьба.

Какая интересная мысль! И о дедушке Булат упомянул с такой теплотой, даже странно!

— Твой дед верил в духов?

— Как все ненцы, — слегка улыбнулся альфа, — Кроме духов, есть и боги, но к ним обращаются редко…

Но их внезапно мирную беседу прервал детский плач. Булат мигом стал серьезен, а в темных глазах мелькнуло странное выражение.

— Я ее сейчас успокою, — подскочила Виктория.

Кто его знает, может, добродушие альфы строго лимитировано, и сейчас он опять начнет рычать. Но двинуться не успела.

Вокруг запястья сомкнулись сильные пальцы.