Соблазн для зверя, или Альфа на перевоспитании

— Эй, парень. Посвети-ка своей рожей в этом углу, а то лампочка перегорела…

Таня оперлась плечом на железную стойку и прямо-таки ела его глазами.

— Ха-ха. Очень смешно, — фыркнул, пытаясь дожать незакрепленный винт.

Или рабочие схалтурили, или не заметили, но конструкция оказалась не слишком устойчивой. А концерт должен вот-вот начаться! Не хватало еще покалечить кого-нибудь из музыкантов.

— Я серьезно, — не унималась Таня. — Ты прямо как сметаны обожрался. Не поделишься, как оно?

Не поделится. Страшно сглазить то, что однажды смешило, а потом пугало до нервной икоты.

«Когда-нибудь вокруг тебя будет много девушек, но в сердце найдется место лишь для одной. Вот увидишь».

В детстве слова деда казались ему смешными. Девчонки? Да ну. С ними скучно и непонятно. То они зовут играть, то вдруг начинают капризничать из-за ерунды. В подростковом возрасте до него дошло, что таким образом девочки хотели обратить на себя внимание, и однажды он обратил, но с вполне определенной целью.

Но ни одна не сумела пробраться под шкуру, забить голову до отказа и заполнить собой каждую секунду, не смогла заставить скользить взглядом по толпе снова и снова, выискивая встрепанную рыжую макушку. Не вызывала желания схватить, перекинуть через плечо и уволочь подальше от всех, чтобы потом, среди стонов и обжигающих поцелуев, как следует куснуть изгиб девичей шеи.

Булат протяжно выдохнул и оставил чертов винт в покое.

Виктория — человек. Он мог бы искусать ее шею до синяков, но метка никогда не начнет действовать.

И это чертовски бесило! Он хотел, но не мог сделать выбор в пользу девушки. И еще обзавелся вдруг охренеть какой фобией под названием «пара»! Что если уже на этом фэсте зверь унюхает истинную? Заставит его — мужчину — хотеть непонятно кого? 

Волк глухо заворчал.

Он не хотел никаких истинных! Только Викторию. Но Булат прекрасно знал, что это лишь до первого вздоха. А потом зверю будет плевать на мораль.

Сбоку послышались торопливые шаги.

Булат обернулся — к ним спешил один из охранников. Молодой оборотень.

— Мистер Чар-го-джа-ев, — запинаясь на каждом слоге, выдал щенок. — У въездного поста ссора. Ванкуверские Крылья и группа одиночек.

— Твари конченые, — прорычал глухо, а охранник попятился. Сразу взгляд в пол уткнул — почувствовал вспышку силы. — Таня, я сейчас вернусь!

Но быстро, как обычно, не получилось. Когда он прибежал к посту — увидел двух сцепившихся оборотней. Один волк, а второй в полузвериной форме. Альфа. На раздавшихся плечах зверя болталась порванная кожанка, а на ней логотип Крыльев.

Хреново…

Растолкав оравших и рычащих зрителей, Булат ворвался в круг и сходу сшиб зачинщика.

Альфа отлетел к машинам. Вскочил на ноги и бросился в атаку.

Что ж, мирно закончить не получится.

Булат едва успел стянуть кожанку. На него налетел зверь, и реальность исчезла под шквалом адреналина и ярости.

Кровь вскипела мгновенно, а внутри вспыхнула чисто животная потребность доказать, кто здесь главный. Порвать, растоптать, подчинить… Из горла рвалось оглушительное рычание, под пальцами хрустели кости, а воздух пропитался острым запахом боли.

Нет, никакой жалости! Стая должна видеть силу вожака, чувствовать ее и бояться!

Перехватив противника за плечо, зверь со всей дури швырнул его на землю. Альфа жалобно взвизгнул и мгновенно изменил форму — под лапами закопошился человек.

— Эй… Я понял… хватит!

Ублюдок полз на жопе назад, вжимал голову, а зверь продолжал наступать. Рычал, скалил клыки и отчаянно требовал порвать противника в лоскуты и развесить его кишки на ближайшем дереве.

Эта тварь посмела открыть пасть на его территории! Перед его Стаей! Где находится его женщина и его щенок!

Оглушительный рев сотряс воздух. Люди вокруг бросились врассыпную, а зверь приготовился к прыжку. Никакой пощады!

Нет!

Чужая воля, как стальной крюк, дернула обратно.

Нельзя убивать!

Зверь протестующе зарычал. Убивать нужно! Только так в Стае будет порядок, а его самка и щенок — в безопасности!

Викки тебе хвост открутит, волчара тупоголовая.

Самка будет недовольна?

Зверь спрятал клыки и втянул когти, раздумывая над неприятнымоткровением. И чем больше он старался разобраться, тем сильнее зудело под кожей ощущение, что сейчас он неправ. Что действительно нельзя убивать, но как же хотелось!

Вдруг вдоль позвоночника прострелило дикой болью и назойливое человеческое «я» затребовало тело назад. Протестующее рявканье потонуло в хрусте ломавшихся костей, а спустя мгновение по асфальту скребли человеческие пальцы.

— Твою мать, — откашлялся, с трудом поднимаясь на ноги.

А внутри все еще бесился волк. Рвал и метал, требуя выпустить его и прикончить ублюдка.

Булат крепче стиснул зубы и поднялся на ноги. Никогда еще ему не было так трудно возвращаться назад. Что за херня? Или это от того, что они оба приняли дочь и нашли интерес в одной женщине?

Булат растерянно осмотрелся по сторонам.