Соблазн эмиграции, или Женщинам, отлетающим в Париж

Мое исследование путей социализации наших детей в эмиграции с самого начала было заряжено положительной прагматикой – найти удачные примеры и открыть тему эмиграции как нормального жизненного сценария для семей наших граждан.

Примеры выживания наших за рубежом показывают, что наиболее успешными и реализованными оказались те из них, кто не отказался от своего прошлого, а попытался сохранить и использовать его во благо. Примеры эмиграции первой волны и нынешней, постперестроечной, показывают, что русская культура, язык по-прежнему рассматриваются в качестве богатства, потерять которое равносильно потере смысла жизни и своей идентичности.

Из французских дневников, 1998–2000:

Около четырехсот детей наших эмигрантов во Франции ходят в открытую специально для них школу при посольстве России. Занятия в школе ведутся по средам, где дети в заочной форме могут освоить программу средней школы как если бы они учились в Москве. Такая форма обучения весьма напряженна, поскольку ребенку приходится осваивать программу французской школы и российской одновременно. Но родители считают такие жертвы оправданными. По их мнению, уровень и систематичность преподавания гораздо выше именно в школе при посольстве, которую они по старой привычке называют «нашей». Кроме того, в российской школе дети получают навыки коллективного решения учебных задач, которые родители относят к безусловным преимуществам советской системы образования. «В наших школах давали систематические знания по основным предметам, учили навыкам коллективистского поведения, работе в команде». «Для нас, кто уже довольно редко попадает в нормальную языковую среду, эта школа – единственная возможность сохранить язык на уровне его реального владения, понимания, а не на бытовом уровне», – говорит Алина, дочь известного писателя-диссидента Анатолия Гладилина, мама пяти детей. Предыдущему директору школы при посольстве Анатолию Маратовичу Розову удалось создать в школе живую, напряженную образовательную атмосферу, а также разработать программу для детей эмигрантов. В школе действительно работает сильный коллектив преподавателей и воспитателей. Школа неплохо оснащена, хотя и не хватает учебников.

До сих пор существуют и привлекают незначительную часть эмигрантской молодежи национально-патриотические кружки, клубы, движения «Витязь», «Сокол», «Русские скауты во Франции», созданные еще эмигрантами послереволюционной волны. Однако общение среди подростков происходит в основном на французском языке, который более удобен и понятен для детей. Наиболее активным оказывается движение скаутов, которое, как известно, вернулось в Россию (его организации существуют в крупных городах – Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде, Самаре и др.), в свое время было единственной молодежной организацией, противостоящей национал-патриотическим военизированным бригадам. Возглавляет это движение семья Ручковских. На сегодняшний день открыт сайт – www.arsf.ru. Организация объединяет около 60 человек и благодаря энтузиазму руководителей продолжает активно действовать, популяризируя идеи русского патриотизма и православия.

Из американских дневников, 2001–2002

Клуб бывших научных сотрудников, который организовал свою работу через сайт www.Russianseattle.com, является одним из островов общения и обмена информацией для наших соотечественников в Сиэтле. Сегодня там проживает огромная, стотысячная популяция из бывшего Советского Союза. Наши бывшие доктора и кандидаты наук мне очень помогли в проведении исследования. И я здесь искренне благодарю Алика Гойхмана, Павла Бузыцкого, Игоря Криштафовича, Александра Клементьева, Аркадия Шварца. Более того, во время одного из заседаний клуба мы провели «круглый стол» по проблемам воспитания детей в эмиграции. В одну из городских библиотек приехало около 50 человек – родителей, бабушек и дедушек, молодых людей, которые выросли и повзрослели в США. Разговор длился около трех часов. Фрагменты из него публикую ниже. На мой взгляд, они выдают обеспокоенность и искренний интерес к теме, а также разброс мнений по этому поводу. Автор обозначен в стенограмме как Психолог.

«Вопрос к Психологу: Насколько язык влияет на нормальную адаптацию детей и взрослых?

Психолог: Влияет, но несущественно. Адаптация строится трехступенчато. На первом этапе – это освоение языка, пусть элементарного, но достаточное для общения. Второй уровень предполагает освоение социальных навыков – умения использовать определенные речевые клише, водить машину, улыбаться «как они». И третий уровень – самый тяжелый и самый глубокий – это психологически ощутить себя «как они». Я бы даже ставила задачу по-другому – ощутить себя психологически полноценным в другой стране. Этот этап приходит позже.