Соблазн Клэр

Я от громкого хлопка аж подпрыгнула, обняла себя руками и подошла к двери. Щелкнув замком, немного расслабилась, но не достаточно.

Я приняла единственное правильное решение за сегодня — пойти спать. Завтра на трезвую голову подумаю обо всем, но не сейчас.

Глава 10. Одиночество

Кристиан

Самые родные и дорогие люди для ребенка — это родители. Но не в моём случае. Я испытывал ненависть к ним, но не терял связь между словами отец-сын, мать-сын. Принимал это лишь как должное. Для меня самый близкий человек был мой дед, который и заменил мне отца. Тяжело жить, когда ты, по сути, ненавистное чадо, которое лишь портит жизнь своим родителям.

Всё началось двадцать четыре года назад...

Беременность для матери и отца была неожиданностью. Я родился только потому, что дед настоял. Мать билась в истерике, когда её закрыли в поместье и практически насильно заставили жить там девять месяцев под замком. После родов началась затяжная депрессия, которая отступала под тонной психотропных таблеток.

Все было по приказу отца, которому не мог отказать двадцатипятилетний сынок Кэмерон. Он сильно зависел от денег деда, а мать ненавидела их всех. Я рос под присмотром деда, пока мать строила свой бьюти бизнес, а отец шел по карьерной лестнице.

Я был лишь припиской, хвостиком, щенком Эндрюс.

Жил с дедом отдельно и даже окончил школу хорошистом, но моему отцу всегда было мало. То мой рисунок в шесть лет не был идеален, то я создал шедевр из маминого платья и выхватил такой словесный запал, что до сих пор помню, как родная мать назвала «выродком, не любимым сыном, позором».

Когда такое слышит подросток под бой гормонов, крыша слетает конкретно. Я ненавидел этих двух людей, которые строили из себя идеальных родителей на публике, а в жизни просто были сами по себе. Мать со своими тараканами, отец со своими загонами.

До восемнадцати жил с дедом, не смог жить с чужими для меня людьми. А потом... наступило отрицание.

Смерть деда всколыхнула меня на сто восемьдесят градусов. Убила во мне что-то, чего я не могу добиться по сей день. Любви. Конечно, я получил все, что имел дед, но оно было мне не нужно... я хотел обратно горячо любимого дедушку обратно. Ни отец, ни мать даже слезы не проронили на похоронах, а я навзрыд рыдал сидя у деревянного гроба с дедом. Меня оттаскивали силком.

Тогда я понял, что больше никому не нужен в этой жизни. Никому, я один.

Единственный пункт, который я соблюдал — это юриспруденция. Последнее желание деда, чтобы я стал адвокатом, но я ненавидел эту профессию из-за того, что отец сам имел такую профессию и уже долгое время метил на место президента коллегии адвокатов.

Я ненавидел эту профессию ровно столько, сколько ненавидел родителей. Моё осознание началось с того, что деньги решают всё. Я изменился. Стал оторвой, тусовщиком, но никак не будущим адвокатом. Выпивка, машины, деньги, тусовки, девочки, секс — стали для меня неким барьером от ненавистной жизни «выродка», которого заставили силой появиться на свет.

Гнев. Один из смертных грехов, но для меня это стало спасением. Стычки были для меня нормой, и я стал бомбой замедленного действия. Тиканье в голове уже не бесило, я привык к нему за столько лет.

Я столько раз был на волоске от смерти, но всегда меня что-то останавливало. Словно ещё рано, словно нужно ещё подождать.

Двадцатилетнему парню, который связался с плохой компанией жить стало легче. Я погряз в этом дерьме настолько, что периодически захлебывался в собственном дерьме, которое окружало меня.

Всё продолжалось год, пока у Кэмерона не кончилось терпение. Он вспомнил спустя двадцать один год, что у него есть сын. Мать тоже неожиданно захотела частью моей жизни. Их стало слишком много, чересчур много контроля. Я пытался, правда, но всегда слышал лишь «ты не сможешь, ты ошибка». Когда всю жизнь слышишь подобное, начинаешь верить в то, что ты такой.

Ты ничего не можешь.

Ты ошибка.

Но однажды в мою жизнь вернулся человек, который помог мне переосмыслить многое. Засранец по имени Питер Браун. Мы общались с самой школы, а потом я пропал... связавшись не с теми людьми. Он вытащил меня за шкирку. Дал стимул подумать о том, а что если бы... И я уехал. Снова бросил его. Мне нужно было подумать, но в другом городе... университете... я ушел в себя. Стало хуже.

Началась депрессия. Я чуть не подсел на психотропные, чтобы вернуться, но однажды мой заблудший отец явился на порог моей квартиры и выволок меня на улицу. Просто приехал папуля, назвал сопляком и засунул в тачку. Ни здравствуй сын, ни как дела. Просто сказал, что меня переводят. Затяжную депрессию вылечили за месяц, а потом началось лето.

Питер снова стал моим другом, который таскался за мной везде, увозил домой вдрызг пьяного, останавливал меня, чтобы я не влипал в неприятности. Образ «мажорчика» приклеился ко мне. Звезда среди молодежи. От девиц не было отбоя. Имидж плохого парня и деньги скрывали то, что я проходил. Я был не здоров, до сих пор.