Соблазн на всю ночь

В жизни существует много и других вещей, говорила себе Федра. Хотя с некоторых пор в ней поселилось ощущение, что ей чего-то не хватает. Наверное, именно такие чувства испытывают старые девы.

Но чья в том была вина? Одиночество… Эту ужасную пустоту в ней, казалось, ничто не в силах заполнить. Конечно, ее собственные ощущения не соответствовали внешним, казалось, благоприятным обстоятельствам ее жизни, но именно так она чувствовала и ничего не могла изменить в себе.

Ее размышления были неожиданно прерваны – она почувствовала, что кто-то просто-таки испепеляет ее взглядом. Федра осторожно повернулась и быстро огляделась по сторонам. В дальнем конце комнаты сидел Тристан и пристально смотрел на нее, в его глазах горел черный огонь, и он уже не смеялся. Он не был похож сам на себя.

– Леди Федра? – Прохладная ладонь коснулась ее запястья.

Федра подняла голову и увидела, что на нее смотрит мисс Риздейл.

– Да-да, прошу прощения, – выдохнув, быстро проговорила Федра:

– Я спрашивала, чем лучше украсить свадебный торт, черной смородиной или сливами. – Глаза мисс Риздейл расширились.

Федра заставила себя улыбнуться.

– Сливами, – уверенно сказала она. – В прошлом году, насколько мне известно, у всех была черная смородина.

– Неужели? – Брови мисс Риздейл сдвинулись к переносице. – Что-то не хочется вставать в одну шеренгу вместе со всеми.

– Что касается меня, мисс Риздейл, так я обожаю сливы, – сказал лорд Роберт, накрывая руку мисс Риздейл своей ладонью и скользя взглядом по ее груди, затянутой в темно-бордовое платье. – И чем они больше и слаще, тем лучше.

– Ваша кузина славная девушка, – сказала Федра лорду Роберту, когда игра снова возобновилась. – Мне было очень приятно с ней познакомиться.

– О ком вы говорите? – Лорд Роберт удивленно взглянул на Федру. – Ах, Пороховая Бочка! Да, она чертовски забавная.

Федра нахмурилась:

– Пороховая Бочка?

Мистер Апджон слегка наклонился над столом.

– Брат Робина придумал это прозвище для мисс Армстронг, когда ей было двенадцать, – заговорщицки проговорил он. – И оно прилипло.

– Обычно прозвища отражают самую суть в человеке, – объявил лорд Роберт, сгребая к себе взятку. – Зоуи и в самом деле взрывоопасна. Могу только посочувствовать тому джентльмену, которому в этом сезоне Зоуи разобьет сердце.

– Кажется, это уже превратилось в традицию, – пропел Апджон. – В прошлом году мы заключали пари, и я выиграл его, положил в карман сорок фунтов.

Федра с удивлением обнаружила, что смеется со всеми остальными, хотя ей было искренне жаль очередную жертву Зоуи Армстронг.

– Лорд Роберт, – сказала Федра, прикоснувшись к его рукаву, – мне кажется, не стоит поощрять подобные вещи.

Посмотрев в сторону, она снова наткнулась на взгляд Тристана. Он все еще наблюдал за ней, его лицо было абсолютно серьезным, без тени улыбки. Федра быстро убрала руку и опустила глаза.

Сидя на диване в дальнем конце комнаты, Тристан наблюдал за играющими в карты. Когда разбивались на пары, ему пары не досталось, и он, таким образом, был вынужден придумывать себе другое занятие. Но, по всей видимости, Толбот обрадовался этому. В карты ему явно не хотелось играть. Он пришел сюда не для этого.

Собственно говоря, он не мог и для себя самого точно сформулировать цель своего визита. Размышляя об этом, Тристан беспокойно зашевелился. К нему наклонилась миссис Уэйден, сидевшая рядом на стуле, и, ласково улыбнувшись, спросила:

– Еще немного красного вина, Эйвонклифф?

Тристан кивнул, хотя он пил уже целый час.

– Спасибо, – поблагодарил он. – В вашем подвале хранится отличное вино.

Миссис Уэйден встала со стула, взяла графин с вином со столика и подошла к Эйвонклиффу. Рубинового цвета жидкость наполнила его хрустальный бокал. Потом миссис Уэйден вернулась на свое место, и разговор продолжился. Вскоре к ним присоединился один из поклонников миссис Уэйден, сэр Бертрам Пек, веселый, дружелюбный мужчина, с которым Тристан познакомился во время регаты на Темзе. Сделав несколько глотков вина, Тристан вытянул ноги поближе к каминной решетке. В нем нарастало беспокойство, причину возникновения которого он и сам не мог объяснить. Такого рода ощущения были для него новы. Возможно, нечто подобное он чувствовал в первое время после отъезда из Греции.

Одна рука сэра Бертрама лежала на спинке дивана, в другой он держал бокал.

– Да, дерби в прошлом году неплохо пополнило мне карманы. Ничего не могу сказать, – похвастался сэр Бертрам. – А в этом году я сделал, Уинни, то, что хотел. Я все-таки купил тот «кольт», о котором я тебе говорил на прошлой неделе.

– Да, помню, «Горячая погоня»! – Глаза миссис Уэйден засверкали. – Такое название невозможно забыть.

Сэр Бертрам хлопнул себя по бедру.

– Превосходное оружие, – согласился он. – Я беру его с собой в Гвинею, куда я отправляюсь на следующей неделе. Да, Уинни, ты должна побывать со мной в Нью-маркете, и вы, Эйвонклифф, присоединяйтесь.

– Благодарю вас, сэр Бертрам, – сказал он, опершись одной ногой о каминную решетку. – Но я не могу к вам присоединиться. Здоровье отца требует моего постоянного присутствия рядом с ним.