Соблазн на всю ночь

– Ты рассчитываешь на такую старую женщину? – воскликнула Федра. – Да ведь ей уже семьдесят.

– Я буду посылать ей деньги, когда смогу. – Милли начала горячиться. – В самом деле, мисс, мне жаль, что все так сложилось, но что я могу еще сделать при подобных обстоятельствах? Вернуться в Гемпшир и ждать мистера Хейден-Уэрта? Благодарю покорно. Когда у меня родился ребенок, я думала, что он поможет мне устроить мою жизнь, но он отвернулся от меня. А вот лорд Коттинг протянул мне руку помощи.

Федра попыталась остановить Милли:

– Чего именно ты хочешь, Милли? Я сделаю это для тебя. Я постараюсь…

Милли презрительно усмехнулась.

– Мне совсем не хочется подыхать от скуки в этой забытой Богом деревеньке, – сказала она. – Я красива, мисс, молода, полна жизни. Мне хочется развлекаться, наряжаться и дарить счастье достойному мужчине. Вы очень добры ко мне, но мне придется идти своей дорогой.

Неожиданно рядом появилась грузная фигура лорда Коттинга.

– Котеночек, ты знаешь, сколько времени? – Он извлек из кармана чудовищных размеров золотые часы. – Моя карета ждет внизу. А теперь надевай скорее свою новую шляпку и прощайся, пушистик, со своими друзьями. Нам пора ехать.

Федра опустила руки. Это был конец. У этой проблемы не существовало решения. Федра чувствовала себя в высшей степени беспомощной и опустошенной. У нее появилось ощущение, что она смотрит на человека, который прыгает с моста в черные воды быстро мчащейся реки. И неизвестно, сможет ли выплыть этот несчастный. Вынесут ли его воды в правильном направлении? Федре хотелось плакать.

Тристан взял ее за локоть и повел к лестнице. Они молча вышли на улицу и направились к карете. У Федры в желудке встал холодный ком, ее плечи опустились, а ноги сделались ватными. Она думала о том, что теперь вернется в Брайервуд без Милли, с пустыми руками, и ей нечем будет порадовать Присс.

– Фе, мне так жаль, – сказал Тристан, когда они сели в карету. – Агнес, боюсь, мы принесли не самые хорошие новости.

Слушая подробный отчет Тристана о разговоре с Милли, Агнес поменялась в лице. Ее щеки покрылись смертельной бледностью, а взгляд сделался отчужденным и даже каким-то испуганным. Агнес знала с самого начала, что Федра вряд ли уговорит Милли вернуться в деревню. Милли была слишком эгоистична, предприимчива и полна сил, и она вполне могла встать на ноги без помощи семьи. Возможно, ей даже удастся разбогатеть.

В конце концов Агнес согласилась, как ей предложил Тристан, пойти и попрощаться с сестрой. Они дождались когда Милли в сопровождении лорда Коттинга появилась на лестнице. Одной рукой Милли держала под руку своего спутника, а в другой крутила розовый кружевной зонтик. Девушка выглядела чистенькой, аккуратной, здоровой и веселой. Словно желая усилить производимое ею впечатление, она запрокинула голову и счастливо рассмеялась. Лорд Коттинг с обожанием смотрел на нее и тоже выглядел очень довольным.

– Она всегда думала только о себе, – пробормотала Агнес, спускаясь из кареты. – До остальных ей никогда не было дела. А Присс для нее и вовсе не существует. – Агнес обернулась и посмотрела на Федру. – Мне бы хотелось подойти к ней и отхлестать ее по щекам, мисс, – тихо проговорила служанка. – Но я не стану этого делать. Пусть живет той жизнью, какую она для себя выбрала.

Тристан забрался в карету и сел рядом с Федрой.

– Да, Фе, ты сделала все возможное, и даже более того. – Он обнял Федру за плечи. – Ты просто очень добрая и принимаешь все близко к сердцу. Иногда мы не в силах исправить то зло, с которым сталкиваемся в жизни. Думаю, из Милли никогда бы не вышла хорошая мать для Присс. Мне неприятно говорить это, но, к сожалению, это так.

– Нет-нет, я понимаю, что ты прав. – Она заморгала, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы. – Присцилла – самое замечательное существо во всем мире. – Не выдержав, Федра зарыдала.

По ее щекам побежали слезы. Она плакала еще и потому, что знала – она никогда не сможет родить собственного ребенка. А Тристан никогда не станет отцом ее ребенка. Федра оплакивала и свою несчастливую юность, принесшую ей столько горя. Она плакала до тех пор, пока на плече Тристана не начало расползаться темное пятно. Тристан не стал говорить ей всякие банальности вроде того, что все образуется и все будет хорошо. Он просто обнимал ее, покачивая, как ребенка, прижав губы к ее лбу. Федра должна была выплакаться, и он дал ей такую возможность.

Возвращаясь на Мейфэр, они все молчали. Агнес, сложив руки на коленях, смотрела в окно.

– Спасибо, милорд, – поблагодарила служанка Тристана, когда он помог ей выйти из кареты на Брук-стрит. – Вы очень любезны. Вы такой же добрый, как и миледи.

Покраснев до самых корней волос, Федра повернулась к Тристану.

– Вы зайдете, милорд? – спросила она. – Чтобы немного отдохнуть?

– Что ж, я не против, – ответил Тристан, глядя ей в глаза. – Вы ведь, миледи, кое-что мне пообещали. Мы заключили сделку.

После того как лакей принес и поставил на стол поднос с двумя чашками кофе и пирожными, а потом быстро вышел, Федра закрыла дверь. Теперь их никто не мог потревожить.