Соблазн цвета лайма

Вначале думал, показалось. Но потом она снова и снова поднимает стакан с напитком и поглаживает его нежно пальцами. Младший всадник напрягается. В голову лезет, черт знает, что. Смотреть на стаканные ласки я не готов!

– Думаешь, так не соблазнительно выглядит? – в недоумении тут же ставит на подстилку хренов стакан.

Так и хочется его смять и выбросить в пропасть.

Соблазнительно? Уж не знаю, насколько, но напрягся не слабо.

– Глупо смотрится, очень глупо, – отмахиваюсь от ее новой причуды, и представляя вместо стакана другую картину, скорей добавляю: – Запомни, ученица! Мужчины не любят, когда их гладят. Лучше тебе общаться с Культурным на расстоянии. Близко не подходи.

– И даже за руку его взять нельзя? – поражается, округляя зеленоглазые блюдца.

Обойдется!

– Старайся полностью избегать контакта. Вдруг он чем-то болен. Еще заразу в мой дом принесешь.

Она кивает, и я только мысленно надеюсь, что поверила и запомнила. Нет. Потом напомню повторно. Чтоб дошло наверняка. А то полезет со своими обнимашками к чудику, погладит стаканными ласками, и глазом не моргнет, как он уже на кровать затащил.

Твою мать. Мне его проще прибить.

– Раз не прокатила моя фишка с заменителем бокала то, что ты на это скажешь?

Раскрывает банан и тянет в рот. Вытягивает. Засовывает снова.

Епт твою дивизию.

– Ты… ты… что, вообще? – давлюсь своими же словами.

Помогите мне ослепнуть на часок. Выхватываю из ее рук банан и проглатываю целиком.

– Мог и попросить, я бы поделилась, – она смотрит на мои действия уже с испугом. Просто Ника не знает, как я испугался за младшего всадника.

– Уловка со стаканом и бананом Культурному не понравится. Ставлю за них ноль баллов.

Щедрость – это моё.

– Ну вот снова тебе не так, – бормочет расстроенно и тянется к своему успокаивающему средству.

С ужасом слежу за зефиром. Если и с ним чудеса начнет вытворять, то я уйду в ресторанную вип-комнату. Поблизости есть парочка подходящих пещер.

За поеданием зефира Ника забывается, опять передо мной моя простушка с полным ртом и перепачканными губами. Такой она может быть со мной, не с ним. И подумать не мог, что умилюсь при виде ее растерянного вида. Протягиваю руку в попытке стереть сахарные следы, дотронуться, погладить маленькое чудо.

– Так же нельзя! – отпрыгивает она назад, – Сам сказал, что нужно избегать контакта.

Научил на свою голову.

– Вот теперь ты молодец, Ника. Ставлю три балла. Так с мужиками себя и веди!

Хотелось бы добавить, кроме меня. Но, если я сам себе не могу объяснить почему, то что я ей смогу на это ответить.

Сумерки сгустились и постепенно погрузили наш ресторан в ночную атмосферу. Ника расслабилась. Отбросила свои старания уловок, все больше превращаясь в нормальную, привычную мне месячную сестру.

– Кто-то заказывал обсерваторию? – напоминаю Нике один из пунктов списка.

Поднимаюсь с подстилки и подаю ей руку.

– Куда ты меня ведешь? – останавливается она в нерешительности.

– В первый ряд. У нас же билеты на лучшие места. Помнишь?

– Да-да, аха-ха, – смеется уже над выдумками Ника, доверяясь мне.

Подвожу ее к краю плато. Бросаю рядом подстилку для нее, и мы присаживаемся навстречу звездному небу и круглому лунному блюду.

Ника, не первая из девушек, кого я привозил на свое место. Впервые приехал с Лерой, желая проучить угонщицу. Теперь она иногда просится взять ее с собой. Мне с Лерой комфортно, так же как с бородатыми байкерами, много общих тем, нет никаких соблазнительных причуд. С Никой даже здесь я чувствую себя иначе. Мое место, словно стало не моим… Другим. Нашим. Так, будто я делю гору с ней, и переживаю, чтоб ей здесь понравилось.

– А я очень много знаю о звездах, – удивляет меня Ника. Сосредоточенно разглядывая небо, она закинула голову кверху. – Сама читала в интернете, а потом выходила во двор у бабули, и искала созвездия. Знаешь, Дан…– запинается, но я не тороплю, – Я рада, что мы приехали именно сюда. Здесь чувствуется волшебство. Но не только на горе, я чувствую… тебя другим.

Мы сидим плечо к плечу, и мне приходится сдерживать желание обнять ее сзади. Учу не только против Культурного, но и себя.

– Ведь ты же не просто так здесь любимый клиент, Дан, – поворачивает ко мне залитое лунным сиянием лицо, и проницательный взгляд в чем-то еще несмышленой, а в другом, слишком знающей удары жизни девочки, надламывает защитную стену.

Мне сложно и больно говорить на личные темы прошлого. И сам не знаю зачем, открываю зашторенную завесу… Для нее.

Воспоминания не утратили тяжесть за столько лет, и словно события происходили вчера, все так же давят от невозможности вернуть время вспять.

– Прошло двенадцать лет, – даже не верится, что столько, – С того момента, как моя жизнь резко изменилась. Поменялось всё. Вот только я жил в квартире, в которой и сейчас, в кругу своей семьи. Родители спорили, смеялись, устраивали праздники, поддерживали нас…

– Нас? – еле слышно повторяет непонятное значение моей фразы Ника, продолжая вглядываться мне прямо в глаза.